APPEL DES DOUKHOBORTSYS

Preface P. Birukoff.

 

 

ОБРАЩЕНИЕ КАНАДСКИХ ДУХОБОРОВ

 

КО ВСЕМ ЛЮДЯМ

 

и другие документы по столкновению их

С КАНАДСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ

 

———

 

С предисловием

П. Бирюкова.

 

——————————————

Издание «Свободной Мысли»

№ 11.

——————————————

 

49, Onex, pres Geneve. Suisse.

1901

 

 

 

ОТ РЕДАКЦИИ

 

Часть помещаемых в этой брошуре документов печаталась в „Свободной Мысли". Вследствие обилия матерьяла, притекавшего за последнее время в редакцию, мы не могли напечатать их сполна и решили выпустить их отдельной брошурой, снабдив ее необходимым, по нашему мнению, пояснительным предисловием.

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

 

В «Свободной Мысли» печатался целый ряд документов по делу о теперешнем столкновении духоборов с канадским правительством. До сих пор редакция не высказывала своего отношения к этому делу, так как не имела достаточных данных. Теперь эти данные у нас на лицо и мы считаем своим долгом высказаться по этому поводу, отвечая вместе с этим и на многие заявления читателей и удовлетворяя желанию самих духоборов, просивших неоднократно не оставить их своим советом в их теперешнем трудном положении.

Прежде всего мы хотели бы выяснить происхождение тех трех главных пунктов протеста, которые и представляют в настоящее время причину разногласия их с канадскими законами, а именно: приобретение земли в частную, индивидуальную собственность, гражданский брак и метрические записи.

По духоборческому учению, изложенному в псалмах их животной книги, они признают себя родом избранным, ведущим начало от трех отроков, Анания, Азария и Мисаила. Это аллегорическое объяснение своего происхождения имеет

 

 

— 4 —

 

глубокую историческую и психологическую правду. Известно, что по библейскому преданию три отрока, которых Навуходоносор хотел сжечь в раскаленной печи, в виде жертвы богу Ваалу, которому они не хотели кланяться — эти три отрока суть первообраз христианских и вообще всяких мучеников за религиозную идею.

Духоборы за свое почти 200-летнее существование терпели столь жестокие гонения, что последователи ее приняли состояние гонения за естественные бытовые и исторические условия своей жизни, они стали считать себя вообще, всегда и везде, гонимыми, но духовно торжествующими и с чувством полного права усвоили себе понятие о происхождении от трех первых мучеников, которых жгли в раскаленной печи и которые вышли оттуда невредимыми. Духоборы могут с полным правом сказать, что и они вышли «невредимыми» из этого двухсотлетнего пламени, в котором их жгла русская церковно-государственная политика.

Причины этой жестокости и продолжительности гонений очевидны — это самое простое и мирное неподчинение тому государственному строю, среди которого они жили. Неподчинение это имело самые разнообразные проявления от отказа поступать на военную службу, до отказа

 

 

— 5 —

 

снимать шапку перед начальством и даже царем. Очевидно, что существование такой секты не мыслимо было в русском государственном строе и вот последователей ее решено было изводить всевозможными средствами, включая разнообразную смертную казнь, пытки, сечения, ссылки, заключения и т. д. Но такова сила религиозной идеи. Мечи палачей притупляются и сами палачи утомляются, а число последователей гонимой секты растет и учение их распространяется.

Сумасбродного палача Павла I сменил менее сумасбродный и более чувствительный палач Александр I, который утомился очень скоро и решил прекратить гонение на духоборов, оставить их в покое. Очевидно, таких людей нельзя было оставить в покой среди других, еще покорных подданных и вот началось в начале прошлого XIX-го столетия собирание духоборов в кучу и поселение их на Молочных водах Таврической губернии. Отделенные незаселенными степями и полицейским надзором от остальных россиян, духоборы были предоставлены самим себе. Тогда они сорганизовались в дружную общину и к своему догмату о славном происхождении присоединили догмат об «избранничестве». Они приняли утвердившееся к тому времени за ними наз-

 

 

— 6 —

 

вание духоборцев и перестали называть себя русскими. Они составили особый народ, особое теократическое государство и зажили своею особою, внутреннею жизнью, платя дань русскому царю.

В таком виде и с теми же преданиями они переселились на Кавказ и там еще более развили эти свои основные положения, чему способствовало и пестрота населения Кавказа, в состав которого они вошли, образовав особую народность, на ряду с другими их окружавшими различными народностями грузин, армян, татар и т. д. И за пятьдесят лет своей жизни на Кавказе они вполне развили в себе все функции особого крестьянского царства.

Слабость, взяточничество и безалаберность кавказской администрации только укрепили духоборов в своем воззрении на себя. У них были особые выборные лица, ведшие сношения с властями. Духоборец же гражданин не имел с ними никакого дела.

Высота нравственных воззрений духоборов, служивших главным религиозным основанием отрицания власти, и дававшая им силу переносить гонения, их трезвая, трудовая жизнь — все это облекало их в «броню праведности» и внушало к ним уважение извне.

Нравственное учение духоборов взятое

 

 

— 7 —

 

ими из Евангелия имело огромное влияние на их взаимные отношения и с этой точки зрения их можно назвать христианами. Но очевидно, что их национальная особенность и их государственное устройство, как и всякое государственное устройство и всякая обособленность, не могли быть и никогда не были христианскими.

В конце 80-х годов, среди духоборов живших на Кавказе проявились два резко отличные друг от друга течения: 1-ое низшее, развившееся под влиянием их обогащения, соприкосновения с армией и вообще с хищными элементами Кавказа, и 2-ое радикально христианское, выставившее снова самые строгие христианские основы нравственности и снова решившееся на «неподчинение» даже в самых мелких правительственных требованиях гражданско-полицейского характера (не говоря уже о воинской повинности).

Первое движение повлекло за собой вступление части духоборов в компромисс с правительством, а второе вызвало полное разобщение с ним. Отчасти вследствие самостоятельного духовного развития, отчасти под влиянием распространяющихся теперь по всему миру новохристианских идей анархического характера, духоборами, принявшими участие в этом движении, были выставлены три

 

 

— 8 —

 

новые принципа, хотя и находившиеся в связи с их старым учением, но до этого времени резко не проявлявшиеся; эти три принципа: интернационализм, коммунизм и вегетарьянство.

Духоборы переменили свое название на «Христиан Всемирного Братства», стали заводить общее имущество и перестали есть мясо.

Конечно, между этими двумя партиями образовалась и средняя, так или иначе разделяющая отчасти компромиссы первой, отчасти строгие правила и идеалы второй.

Очевидно, что жизнь «Христиан Всемирного Братства», оказалась снова не совместимою с окружающим их государственным строем, который к этому времени стал постепенно просачиваться сквозь стену, окружавшую «Духоборию».

Русское правительство, как и прежде, решило сначала уничтожить людей, мешающих им. Но уничтожить несколько тысяч людей сразу было не ловко. Скрыть «город стоящий на верху горы» тоже было нельзя. И оно прибегло ко второму средству, к отделению зараженных от тех, кто по его мнению еще не заболел этой ужасной болезнью.

Более беспокойные, активные деятели были сосланы в Сибирь и снова собраны в кучу в Якутской области, а вся остальная протестующая масса была отпу-

 

 

— 9 —

 

щена заграницу. Как известно читателям, — эти отпущенные заграницу нашли приют в Канаде и материальное положение их там можно считать вполне обеспеченным.

Духоборы, переселясь в Канаду, вынесли конечно туда с собой как свои прежние традиции, так и новые, волновавшие их идеи. Это новое движение велось на Кавказе под руководством Петра Веригина и нескольких других старичков, пользовавшихся безграничным доверием партии. Правительство вырвало этих руководителей из среды духоборов и сослало. Семена посеянные ими уже успели взойти и движение это продолжалось и продолжается и без них. Но вся масса людей, примкнувших к этому движению, нуждалась еще в воспитании, в привитии новых принципов к старым привычкам и это воспитание не было окончено и потому среди этой новой партии остались люди на ряду с героями, готовыми на безграничное самоотвержение, и люди слабые, не приспособленные к новым требованиям и нуждающиеся в советах и руководстве. Этим легко объясняется господствующее теперь разнообразие в нравственных требованиях и поступках среди канадских духоборов. Но как бы слабы ни были некоторые из ду-

 

— 10 —

 

хоборов есть столь прочное традиционное мировоззрение, которое в общем настолько выше окружающей их среды, кто бы они ни были — дикие ли жители Кавказа или цивилизованные граждане Канады, что они и теперь представляют из себя несокрушимую силу.

Духоборы по справедливости приветствовали свое переселение «из страны гонения в страну свободы». Действительно, как только они вступили на канадскую землю, им была объявлена полная религиозная свобода, и они были избавлены от воинской повинности. И вдруг оказывается снова, что религиозно-нравственные требования духоборов не совместимы с требованиями канадского правительства. Почему это так? Да потому, что один из главных нравственных принципов, за который духоборы терпели гонение, принцип «неподчинения» одинаково несовместим как с русским, так и со всяким государственным строем. И в этом случае является такое кажущееся противоречие: с русским, турецким, китайским или каким иным, самым диким государственным строем этот принцип более совместим, чем с канадским строем жизни, где есть свобода личности, покупаемая ею регламентацией всех ее гражданских отношений. Канадское пра-

 

 

— 11 —

 

вительство дает свободу личности и готово защищать ее, но под условием полного подчинения всем требованиям так сказать гражданско-социальной гигиены. Оно требует, что бы родившийся человек был записан в книгу, чтобы он был обучен грамоте, что бы он был рожден от родителей, связанных гражданским законным браком, чтобы смерть каждого гражданина правильно регистрировалась, чтобы земельная и другая собственность имела индивидуальный, юридический, правовой характер, требует уплаты всех установленных законом податей и т. д. И людей не подчиняющихся всему этому оно не может считать гражданами, стало быть не может защищать их, давать свободу, а стало быть и терпеть в своей среде.

Граждане цивилизованных стран настолько свыклись со всеми этими регламентациями, что они и не считают это нарушением свободы. Для духоборов же, не привыкших к этому, это кажется крайне стеснительным.

Как я уже сказал, принципы Христианского Всемирного братства не могли еще прочно утвердиться в духоборческой среде. А если бы они утвердились, то духоборы потеряли бы характер отдельного народа, а разлились бы по всему миру, как новая оздоровляющая кровь впуска-

 

 

— 12 —

 

емая в дряхлеющий организм и сделали бы его снова молодым и сильным.

Но так как эти принципы еще не успели утвердиться во всей массе духоборов, то массовой протест возможен был только на почве их прежних традиций, на почве принципа «избранного народа». И вот мы присутствуем при этом столкновении, приведшем в недоумение гордых граждан свободной Канады.

Духоборы поселившиеся в Канаде не хотят вмешательства канадского правительства в их дела. Они согласны платить дань Эдуарду VII, как они платили дань Александрам и Николаям, но они не согласны подчиняться их гражданским законам.

Исходов из итого столкновения может быть два: 1) Под влиянием окружающей среды, знакомства с канадской жизнью, произойдет разложение принципа «обособлений» и духоборы подчинятся всем требованиям канадского правительства. 2) Принцип обособления утвердится еще более, духоборы начнут терпеть те или другие преследования, но тем не менее канадское правительство будет принуждено признать их обособленность и они поселятся в особой, отведенной им для этого земле.

Канадское правительство видимо колеб-

 

 

— 13 —

 

лется принять то или другое решение и, отсрачивая решительный шаг, показывает тем свою гаммалинлову мудрость.

Но все это дело осложнилось еще вмешательством постороннего, не духоборческого элемента. Один из друзей духоборов, живших с ними в Канаде, сочувствуя тем высоким христианским идеалами, за попытку следования которым, духоборы должны были терпеть гонение и оставить Россию, явился так сказать литературным выразителем духоборческого протеста по отношению к канадскому правительству. Он дал, по выражению одного из интеллигентных поселенцев Канады, живущих среди духоборов, «христианскую фразеологию» духоборческому протесту. Но в своей мотивировке этого протеста он стал на высшую общехристианскую, анархическую точку зрения, разделяемую далеко не всеми духоборами. А так как духоборы народ не литературный, то это литературное выражение их протеста было принято ими больше по доверию к его составителю, чем по безусловному согласию с его содержанием.

На наш запрос об их отношении к содержанию протеста, мы подучили такой ответ от одного из подписавшихся под ним:

«А что касается до того, что писал Б.

 

 

— 14 —

 

то вы знаете, что мы не имеем на столько ума, чтобы понять каждое слово. А какие слова были и не подходящие для нас, но Б. старичок настойчивый и всегда толкует по-своему».

Тем не менее, в письмах этих же подписавшихся под протестом духоборов, высказывается полная решимость не уступать канадскому правительству в его требованиях. Эти три пункта протеста т. е. личная земельная собственность, гражданский брак и метрические записи действительно существуют, но большинством духоборов они мотивируются иначе, чем это выражено в протесте, поданном ими канадскому правительству; эти три пункта протеста обосновываются духоборами не на христианском анархизме, а на почве обособленности, независимости их от какого бы то ни было правительства. Протест против совершения поименных купчих крепостей — не есть протест против вообще земельной собственности, а против вмешательства государства в дележ земли между ними. Протест против гражданского брака не есть протест против брака вообще, а против вмешательства государства в их брачные установления. Протест против метрических записей не есть протест против записей вообще, а против обязательной регистрации, против обяза-

 

 

— 15 —

 

тельства доводить до сведения правительства о событиях их внутренней жизни. Кроме письменных заявлений в этом направлении самих духоборов, доказательством верности нашего взгляда служит то обстоятельство, что самый так сказать «христианский» протест против земельной собственности разделяется сравнительно небольшим меньшинством, тогда как протест против записей рождаемости и смертности, имеющий весьма отдаленную связь с христианским учением, разделяется почти всеми духоборами всех трех колоний, даже и теми, следовательно, которые не испытали на себе вышеупомянутого интеллигентного влияния *).

 

* * *

 

Выяснив, таким образом положение дела, мы приступаем к решению весьма трудного вопроса, что делать обоим спорящим сторонам, т. е. духоборам, не желающим подчиниться требованиям канадского правительства и самому канадскому правительству, не желающему отступить от своих требований.

—————————

*) Тоже подтверждает и противодействие, оказанное духоборами переписи, недавно произведенной в Канаде, против чего они не протестовали даже на Кавказе в момент самого высшего подъема их духовной жизни.

 

 

— 16 —

 

Мы далеки от желания принять на себя роль учительства и руководительства в этом деле, но считаем своим долгом высказать свое мнение, так как именно через наш орган сведения об этом событии получили весьма большое распространение и сами духоборы обращаются к нам за советом.

Со стороны духоборов, мы полагаем прежде всего нужно ясное, правдивое отношение ко всему совершающемуся. И для этого нужно перестать называть свое противодействие христианнейшим актом «Всемирного братства», а просто требованием признания за духоборами самоуправления или автономии. Борьба за независимость, ведущаяся к тому же не посредством активного нападения на посягателей на эту независимость, а путем мирного, но стойкого «неподчинения» их требованиям, заслуживает самого горячего сочувствия и поддержки и конечно, ведомая таким путем будет исходить из единого источника, общего всем людям Разумения.

Но тогда в этом смысле и нужно вести переговоры с канадским правительством, и так как во всяком случае с ним останутся хотя денежные отношения, то духоборы должны избрать из своей среды доверенных, которые были бы уполномочены ими вести все

 

 

— 17 —

 

необходимые сношения с канадским правительством, и так как вероятно канадское правительство не в состоянии будет отступить от требования некоторой регистрации народонаселения, то эти же доверенные лица должны будут вести все записи таким способом, которым духоборы найдут это удобнее.

Настойчивость в требовании этой самостоятельности нисколько не помешает духоборам продолжать свое шествие на пути нравственного развития и их стремлениям к достижению высших христианских идеалов. Это не помешает и развитию в их среде начал общинности и уничтожения земельной и другой собственности.

Если же духоборы все или часть их будут утверждать, что протест их основан на высших принципах христианского анархизма, то они запутаются в казуистике и не выдержав этого протеста, потеряют из-под ног и ту почву, на которой они могут твердо стоять.

Те же из них, которые действительно преданы высшим идеям Христианского всемирного братства, те должны отказаться не только от названия духоборов, но и от сохранения своих народных особенностей, своих обрядов и других внешних отличий и тогда уже не утверждать своей общественной единицы

 

 

— 18 —

 

и не ограждать доступ в нее извне.

Что делать канадскому правительству? Во-первых продолжать так умно усвоенную им выжидательную политику, не торопиться с решительным шагом, а, во-вторых, если придется его совершить, то сделать все возможное для уступки духоборческим требованиям, что будет наиболее выгодным для него образом действия, приняв во внимание то, что за 50 лет обособленной жизни духоборов на Кавказе они были всегда исправнейшими плательщиками податей и за это время ни один духобор не судился за гражданское или уголовное преступление.

Так как за эту обособленность духоборы не требуют себе никаких прав, а только беспрепятственного владения отведенной им землей, то требования их мы находим вполне удовлетворимыми.

Вот к каким выводам пришли мы по зрелом размышлении, и очень будем рады если поможем этим разрешению возникших недоразумений и будем еще боле благодарны, если сами заинтересованные стороны или их близкие друзья помогут нам исправить наши невольные ошибки и таким образом оказать содействие к полному выяснению истины.

П. Бирюков.

 

—————

 

 

ОБРАЩЕНИЕ КО ВСЕМ ЛЮДЯМ

———

 

Канада, село Воскресеновка,

11 февраля 1901 г.

Этим письмом мы обращаемся к людям-братьям всех стран земли, и просим сказать нам, есть ли где такая область и такое общество, среди которых мы были бы терпимы и могли бы поселиться и кормиться, и нас не заставляли бы за это быть нарушителями законов нашей совести и правды.

Нас называют духоборцами, а мы хотели, бы заслужить имя всебратьев, потому что стараемся быть для всех людей братьями без различия рода и племени.

Пять лет назад, будучи на Кавказе, мы признали необходимым для себя выполнение без ограничения заповеди Божьей „не убий" и отказались от исполнения воинской повинности. Вследствие этого, мы принуждены были, в конце 1898 и начале 99 гг. переселиться в Канаду в количестве около 7000 душ.

Здесь, прожив около двух лет и ознакомившись с порядками страны, мы подали следующее прошение Канадскому правительству:

 

 

— 20 —

 

Во имя Господа Бога и правды Его.

 

Заявление и просьба правительству Канады от уполномоченных общества Всемирного Братства близ Иорктона.

 

Прежде всего приносим вам от уполномочивших нас обществ искреннюю и глубокую благодарность за то, что вы приняли нас в страну, находящуюся под вашим управлением, заботились о нашем поселении и оказали нам материальную помощь. Мы чувствуем и выражаем вам за все это нашу сердечную признательность. Но теперь, когда мы ознакомились с порядками вашей страны, мы вынуждены просить вас еще об одном деле, о том, чтобы вы взяли во внимание наши верования, которые мы признаем законом Божьим, и дали бы нам возможность устроиться и жить в управляемой вами стране без нарушения этого закона. Вы, конечно, согласны с тем, что мы не должны итти на явное нарушение закона, который мы признаем выражением правды, установленной Богом, а между тем мы узнали, что у вас есть такие узаконения, исполнение которых будет прямым нарушением этой правды. И вот, указывая ниже на то, что не согласуется в узаконениях вашей страны с тем, что мы признаем правдой Божьей и не можем нарушить, мы просим снисхождения в том, чтобы мы были из-

 

 

— 21 ―

 

бавлены от подчинения тем вашим узаконениям, которые не согласуются с правдой Божьей, и чтобы тем самым нам дана была возможность поселяться и жить в управляемой вами стране не делая для этого явного или скрытого, прямого или косвенного нарушения правды Божьей.

1. В управляемой вами стране установлен такой порядок, что каждый эмигрант, мущина, достигший 18 летнего возраста, может выбирать себе участок из незанятой земли, записать его на свое имя и участок становится его собственностью. Но мы не можем следовать такому порядку, не можем записывать земельные участки на личные наши имена и обращать ее в личную собственность, потому что усматриваем в том явное нарушение правды Божией. Знающий эту правду знает и то, что приобретение собственности не согласно с нею. Но если по слабости еще извинительно человеку приобретение в собственность того, что производится его трудом и необходимо для удовлетворения насущных потребностей, как то одежды, пищи, домашней утвари, то нет оправдания тому человеку, знающему закон Божий, который будет присваивать себе то, что не произведено его трудом, а сотворено Богом для пользования всем людям; нет оправдания тому человеку, который, зная закон Божий, будет обращать землю в собст-

 

 

 

— 22 —

 

венность и закрепощать ее на свое имя. Не от разделения ли, присвоения и закрепощения земли и происходят по преимуществу войны и раздоры между людьми и существуют люди-господа и люди-рабы? Закон Божий повелевает людям жить как братьям, не разделяясь, а соединяясь друг с другом и взаимно друг другу помогая. Но если человек отделяет для себя и присваивает землю, над сотворением которой он не трудился, то как поделится он тем, что произвел трудом своим? И, как всякое нарушение правды Божьей, вызывает зло, так проникло и к нам новое зло с тех пор, как мы необдуманно стаяли подчиняться несогласному с этой правдой порядку наделения эмигрантов землею в вашей стране. Уже одно размежевание земли между отдельными нашими поселениями вызвало среди нас прежде неведомые нам несогласия из-за земли. Что же будет, если каждый из нас сделается собственником отдельного участка земли, и каждый участок земли, на котором мы поселимся, станет личной собственностью? Это может послужить большим соблазном для сильного, а для слабого послужить нравственной гибелью. H так, беря все это во внимание мы просим вас предоставить нам землю для поселения и хозяйственных занятий не на тех основаниях, как отводятся участки всем

 

 

— 23 —

 

эмигрантам, а на тех, как отведены у вас земли индейским племенам, в одной окружной меже и без распределения кому лично какие принадлежат. При этом мы одинаково согласны как на то, чтобы вы признали отведенную нам землю общей нашей собственностью или собственностью вашего государства, но для нас было бы более желательно чтобы вы признали эту землю отведенной нам в бессрочное пользование. Что касается до платы за пользование землею, то мы согласны производить ее в том размере, в каком вы определите, если будем в состоянии.

2. Еще установлен в управляемой вами стране такой порядок, что каждый вступающий в брачный союз, для законности, этого союза обязан записаться в полицейскую книгу, уплачивая при этом два доллара; развестись же с женою может не иначе как по суду, если же разведется самовольно и женится на другой, то подвергается многолетнему тюремному заключению. И этому установлению мы не можем подчиниться, потому что в этом постановлении усматриваем нарушение закона Божьего. Мы не можем думать, чтобы брачный союз становился законным оттого, что будет записан в полицейскую книгу и за это будет уплочено 2 доллара, напротив того, мы думаем, что такая запись и плата уничтожают брачный союз и

 

 

— 24 —

 

уничтожают его истинную законность. А истинной законностью брачного союза мы признаем то, когда союз этот возникает и существует свободно; единственно вследствие чистого чувства взаимного нравственного влечения между мущиной и женщиной узаконяет брачный союз по закону Божьему, а не запись в полицейскую книгу и денежная плата. И всякий брачный союз, возникающий из нравственного чувства взаимного влечения, будет законным по суду Божьему, хотя бы не был записан в полицейскую книгу, и хотя бы все люди не признавали его законности. Всякий же иной брачный союз, возникающий не свободно, но подневольно, или по похоти, или по какому-либо расчету, будет перед Богом всегда незаконным, хотя бы он был записан во всех полицейских книгах и считался законным всеми людьми. Мы думаем поэтому, что дело узаконения брачного союза принадлежит одному Богу, и потому, никак не можем подчиниться тому, чтобы узаконение наших брачных союзов перешло из ведения Божьего в ведение полиции. Что касается развода, то мы признаем, что всякий, разводящийся с женою ― прелюбодействует и заставляет ее прелюбодействовать, и всякий, вступающий в брак с разведенной — тоже прелюбодействует. Но рядом с этим мы признаем, что закон Божий

 

 

— 25 ―

 

есть закон свободы, что явный грех легче тайного, и что если возникает брак не из чистого, нравственного чувства взаимного влечения, то этот брак будет незаконен от начала, составляя грех прелюбодеяния, а потому, когда находящиеся в таком незаконном брачном союзе поймут это, то из двух зол для них будет легче то, когда они уничтожат свой брачный союз и разойдутся. И при этом развод станет законным, если Отец Небесный простит разведшимся их грех и помилует и предоставит им по их совести свободу для заключения новых союзов. Но обо всем этом может ведать только совесть людей принявших развод; другой же человек ведать этого не может; а потому, мы признаем, что никакой человек и никакое человеческое учреждение не могут ведать дел разводов, что эти дела всецело принадлежат ведению Бога и совести разводящихся. На основании всего этого, мы ни можем признавать правильными и подчиняться никаким узаконениям человеческим по делам брачным, твердо зная, что эти дела оставлены Богом в свое ведение и совести человеческой.

3. Еще установлен в управляемой вами стране такой порядок, чтобы каждый житель давал знать полиции о рожденных и умерших в его семье. Этому порядку

 

 

— 26 —

 

мы также не можем подчиниться, потому что не усматриваем в этом надобности для порядка, установленного Богом. Отцу Небесному ведомо, помимо полицейской записи, кого Он посылает в мир и кого призывает обратно. Это ведение Божье только и нужно, только и важно для людей, потому что от него зависит жизнь и смерть каждого, а от записи в полицейскую книгу ничего не зависит и человек будет жив хотя бы и не был записан в число живых в полицейскую книгу, пока не призовет его Отец Небесный, и может умереть тотчас же после записи в книгу в число живых.

Мы не отказываемся отвечать, если нас спросят, о числе рожденных и умерших в семье каждого из нас. Если кому это нужно знать, тот пусть спросит каждого из нас, но мы не станем доносить об этом кому-либо.

Указав теперь на то, что несогласно в установлениях управляемой вами страны, с теми установлениями, которые мы признаем правдой Божьей, мы еще раз просим правительство Канады сделать для нас такое снисхождение относительно пользования землей, брачных союзов и метрических записей, чтобы мы имели возможность, поселяясь в Канаде, не делаться нарушителями почитаемой нами правды Божьей.

 

 

— 27 —

 

Это прошение было подписание и подано 22 июня прошлого года, но в продолжении нескольких месяцев мы не получали ответа, и только в конце сентября правительственные агенты разослали в наши общины следующее письмо г-на Моода, англичанина, долго жившего в России и принимавшего значительное участие в нашем переселении.

 

Любезные братья Духоборцы!

Мне прислали копию вашего прошения Канадскому правительству, по которому я вижу, что вы желаете, чтобы назначили вам землю, не отдельно каждому взрослому мужчине, — а всему обществу или поселению вместе.

Об этом уже было говорено осенью 1898 г., когда Иван Ивин, Петро Махортов, Дмитрий Александрович Хилков да я приехали в Канаду просить, чтобы Правительство дозволило и помогало вашему переселению.

Сперва не желали вообще, чтобы вы жили общинами; потом согласились уделить вам землю так, чтобы вы могли жить вместе — но не иначе как на основаниях существующих законов. То есть каждый взрослый мужчина получит 160 акров, и получивший их может тогда передать их доверенным в пользу всего общества. Индейцам, — предки которых

 

 

— 28 —

 

жили там раньше всех других народов — оставлены нераздельные округи — вновь же приезжающим дается земля не иначе, как по существующим законам.

Другими словами: — Правительство не помешает вам пользоваться землей общинами. Дело, говорят, ваше, если между вами есть такие, которые желают иметь отдельную земельную собственность, (как делают большинство Канадцев), то вы можете их удержать от этого только нравственным убеждением, без помощи законов или правительства. Так было сказано два года тому назад. Какой ответ правительство теперь даст вам, я не знаю; но имейте ввиду, что изменить земельные законы будет не легко. Правительство не может это сделать без соглашения народа, а большинство народа не разделяет ваше мнение. Я сам думаю, что было бы очень хорошо, если бы вы все желали жить вместе общиною. Но если общины будут существовать только потому, что отдельные духоборцы будут лишены возможности получить землю, и только потому будут члены общины ― не знаю, будет ли это хорошо.

Еще я вижу, что вы пишете, что не можете подчиняться желанию правительства о том, чтобы вы всегда сообщали о новорожденных и о смертных случаях между вами, — так как вы не видите надоб-

 

 

— 29 ―

 

ности в этом по законам Божьим, и люди умирают одинаково записаны ли они или нет. Но вы добавляете, что вы не откажетесь ответить, если кто спросит о рождениях и о смертях. Вот об этом вашем заявлении я просил бы вас еще раз хорошенько подумать. Про землю я не только понимаю вас, но и сочувствую вашим желаниям, а про записывание рождений и смертных случаев — я вас не понимаю.

Ведь вы же сами посылали с Кавказа просить Канадское правительство указать место где вы (числом более 7000 человек) могли бы удобно поселиться, не мешая другими жителям. Правительство же было в состоянии скоро и верно исполнить вашу просьбу — только потому, что у них записывается сколько где есть земли, и сколько народа и как быстро увеличивается народонаселение. Теперь же (воспользовавшись этим удобством) вы пишите — (начиная тем, что благодарите правительство), что не желаете дать от себя такие сведения, не потому, что это противно закону Божьему, а только потому, что вы не видите надобности в них, по закону Божьему. Это дело совсем другое, мне кажется.

Вы знаете что не должны убивать и вы не будете убивать даже если правительство потребует этого.

 

 

— 30 —

 

Сообщить же о рождениях вы согласны, если будут посылать человека спрашивать; а если раз в год попросят вас непременно сообщить о каждом таком случае — вы говорите, что не можете этого исполнить. Я думаю, что это не хорошо. Если же у вас есть настоящий повод затруднять правительство в этом случае, то следовало бы объясниться пояснее ― так чтобы не только Канадское правительство, но и я и квакеры и другие, которые интересуются вами и сочувствуют вам, могли бы знать почему вы отказываетесь.

Еще по поводу браков. В этом деле я понимаю вас и сочувствую вам в том, что брак состоит не в том, чтобы люди были записаны в книгу и заплатили бы налог, и я думаю, что ваше понимание этого дела яснее и вернее чем взгляды большинства людей, вас окружающих.

Но мне кажется, что нужно знать, что существенно и что несущественно, и по возможности нужно стараться установить не раздоры с окружающими, a хорошие дружелюбные отношения со всеми, и я надеюсь что можно, по поводу браков, не нарушая Канадские законы, исполнить законы Божие.

У вас все знают, кто на ком женился; — чего же будет дурного, если новобрачные, из уважения к желанию прави-

 

 

— 31 —

 

тельства, запишутся в книгу и заплатят налог в два доллара. Вы можете заявить, при этом что брак для вас состоит не в этом, и что вы не даете другого значения записыванию чем сообщениям о смерти и рождении. Относительно разводов и случаев прелюбодеяния — законы вам не помешают, если только вы сами их оставите в покое. Никто не требует от вас разводов; также никто не помешает вам жить врозь по взаимному соглашению мужа с женой; также и не мешают вам прелюбодействовать, хотя вы и сами соглашаетесь, что это грешно. Да и я уверен, что это случается у вас не так часто, как у других народов. Имейте только в виду, что если соседям вашим покажется, будто вы сами не знаете, и не считаете нужным знать, кто на ком женат, — и будто вы одобряете всякие путанные отношения между мужчинами и женщинами — это много повредит вам в глазах всех и помешает пониманию тех важных истин, за которые вы так долго страдали.

Я имею еще только одно сказать. Во имя Бога можно отказаться грешить, но нельзя во имя Бога отказаться подчиняться требованиям, которые для нас только неудобны, но которые не заставляют нас грешить. Лучше делать неудобное, чем ссориться,

 

 

— 32 —

 

Всем вам я желаю всего лучшего и буду очень рад, если пример вашей жизни принесет пользу вашим соседям, Канадцам и расположит их ценить ваши нравственные убеждения.

Алексей Францевич Моод.

 

На это письмо наши доверенные дали г-ну Мооду следующий ответ, копия с которого была послана правительству Канады через эммигрантского агента.

 

 

Селение Каменка, 20 сентября 1900 г.

 

Любезный брат Алексей Францович!

Мы получили ваше письмо по поводу нашего прошения Канадскому правительству. Это письмо было разослано циркулярно во все наши общины и мы прочли его со вниманием, но оно не вызвало у нас того удовольствия, которое мы привыкли испытывать, когда нам говорят правду.

Когда мы были гонимы на Кавказе, то русское правительство часто присылало к нам увещевателей, которые обыкновенно начинали с того, что хвалили нас и выражали нам сочувствие, а потом выводили из этого, что мы бунтовщики и кругом виноваты перед начальством. То же самое, к большому нашему сожалению, усмотрели мы и в вашем письме.

Пишете вы, что сочувствуете нашему желанию не иметь личной земельной соб-

 

 

— 33 ―

 

ственности, но потом, как бы заставляя нас отказаться от нашего желания, говорите, что правительство нам не поможет устроиться общинно, что земельные законы трудно изменимы и, наконец, прямо сомневаетесь в том, чтобы желание наше было хорошо, потому что наши общины могут обратиться в насилие над личностью и могут существовать только потому, что отдельные лица будут лишены возможности иметь личную земельную собственность.

Все это нам трудно понять; трудно понять в особенности то, зачем говорите вы нам все это, если искренно сочувствуете? Почему пишете вы нам то, что содержится в вашем письме, а не обращаетесь к правительству Канады с утверждением правоты наших стремлений? При искреннем сочувствии мы в праве ожидать поддерживающего и ободряющего слова, а не расслабляющего и подрывающего правоту нашего дела, какое мы встретили в вашем письме. Но пока мы не ослабли и не потеряли веры в свое дело, мы в состоянии ответить вам, что никогда не думали просить правительство помогать нам устроиться общинно, и только хотели, чтобы нам не препятствовали в этом. А если земельные законы Канады трудно изменяемы, то закон Божий, исполнителями которого мы хотели бы быть прежде всего,

 

 

— 34 —

 

— неизменяем вовсе, и закон этот повелевает не делиться между братьями и не присваивать землю. Что касается до того чтобы мы хотели лишить возможности кого-нибудь из наших братьев выйти из состава общины и, отступив от закона Божьего, сделаться личным земельным собственником, то мы недоумеваем из чего вы это заключили.

Еще большее сочувствие выражаете вы по поводу нашего желания сохранить наши брачные дела исключительно в ведении Божием и совести человеческой, и даже говорите по этому поводу, что наше понимание в этих делах яснее и вернее, чем взгляды большинства людей, нас окружающих, но потом, сейчас же, вы отрицаете это, говоря, что мы не различаем существенного от несущественного и стараемся не о том, чтобы установить дружелюбные отношения со всеми, а о том, чтобы войти в раздор.

И можно понять из ваших слов по этому поводу, что вы советуете нам, стремящимся сохранить наши брачные отношения в ведении Божием и совести человеческой, подчинить наши отношения, сверх того узаконениям человеческим, ради дружбы с окружающими, подчинить тем узаконениям, которые, как известно, совсем не знают и не могут знать истинной законности этих отношений. Известно, что

 

 

— 35 —

 

законы человеческие разрешают и узаконяют сплошь и рядом такие брачные отношения, которые по истине составляют прямое беззаконие, узаконяют браки из корысти и других дурных побуждений, узаконяют браки без всякого признака любви, узаконяют браки прелюбодейные. И люди, приводящие эти законы в исполнение, знают это и все-таки признают законными только те браки, которые ими узаконяются, как бы ни были эти браки безнравственны и беззаконны по суду истины. Как же можем мы подчинить наши брачные отношения таким, не знающим истины законам, да еще ставить их сверх закона Божьего и совести человеческой? Нет, мы не можем принять вашего совета, и остаемся при той уверенности, что подчинение брачных отношений человеческим узаконениям равносильно отрицанию закона Божьего и совести человеческой.

Не мы говорим, что брачные отношения среди нашего народа чище, чем у других, — вы сами об этом свидетельствуете. Почему же вы хотите, чтобы мы, имеющие более чистые брачные отношения, никогда не подчиняя их, человеческим узаконениям, подчинили бы теперь их этим узаконениям, как это делают люди, имеющие более чистые брачные отношения, по вашему же свидетельству? По-

 

 

— 36 —

 

хоже ли это на сочувствие, в особенности при том, что в случае нежелания нашего изменить лучшее на худшее, вы готовы подозревать нас в том, что мы заводим раздоры с окружающими.

Ваш совет, чтобы мы в делах брачных оставались верными закону Божьему, но только сверх того подчинились бы и узаконениям человеческим, приводит нам на память те времена, когда первые христиане подвергались гонениям от римских властей. Тогда исполнители человеческих законов заставляли христиан поклоняться идолам и изображениям императоров, угрожая, в случае неповиновения казнями. С того времени и введен властями способ посреднического уговора христиан подчиняться требованиям законов человеческих, в тех случаях, когда эти требования противоречат закону Божьему.

— Что вам стоит поклониться прекрасной статуе — говорили древним христианам люди, бравшие на себя роль увещевателей, ― от этого головы ваши не упадут с плеч, и вы ничего не потеряете, а напротив того, исполнив требования правительства, сохраните вашу жизнь и будете в состоянии служить сколько угодно своему Богу. — Но древние христиане ясно понимали, что если и сохранят головы на плечах тем, что исполнят требования

 

 

— 37 —

 

правительства, за то понесут более ценную потерю, чем временная жизнь и потеряют связь с истиной, с Богом, потеряют чистоту веры, а она есть источник жизни вечной. И они отказывались от поклонения идолам, и их подвергали смертельным мучениям. Но пришло время и враг человеческий взял свое; он подучил немощных, а эти своим примером соблазнили более сильных поступать так, чтобы и начальству угодить и Бога не прогневить. Он научил, чтобы они только для вида записывались в правительственные книги в том, что кланялись идолам и уплачивали чиновникам за запись, а в действительности не кланялись. С тех пор и началось падение христианства.

Еще вы пишете, что не можете понять, почему мы отказываемся сами объявлять по начальству и заносить в метрики наших новорожденных и умерших, но не отказываемся сообщать об этом, если нас спросят. Вы не видите в этом смысла и думаете, что это не хорошо. И вы говорите, что если есть у нас действительный повод затруднять таким образом правительство, то мы должны объяснить его так, чтобы все поняли. А что мы поступаем в этом случае нехорошо, вы доказываете тем, что ведь собирали же мы сведения, сколько нашего народа будет переселяться в Америку и давали знать

 

 

— 38 —

 

об этом Канадскому правительству, а теперь, воспользовавшись, когда нам было нужно, удобствами статистики, — не хотим поддерживать ее.

В ответ на это мы выражаем вам благодарность за то, что вы указали нам нашу оплошность и охотно исправим теперь то, что вы находите неясным в нашем прошении. И мы дадим вам требуемое объяснение в той надежде, что вы не поставите себе в труд передать его Канадскому правительству и нашим благодетелям квакерам, которые, судя, по вашим словам, интересуются нашим делом.

Мы думаем, что есть большая разница между сообщением статистических сведений и тем, что от нас требует правительство Канады. Мы не имеем ничего особого против сообщения для статистики сведений, только думаем, что, если эти сведения не вызываются прямою необходимостью, то они не нужны. Тем не менее мы готовы без отказа сообщать всякие сведения для статистики, но мы твердо знаем, что от нас требуется не это. Если бы от нас требовались только статистические сведения, то правительство Канады удовлетворилось бы тем, что получало бы от нас погодные сведения о числе рожденных и умерших, без излишних подробностей и формальностей, в общих числах; а давать такие сведения мы всегда готовы по

 

 

— 39 —

 

первому запросу. Но мы знаем, что от нас требуется иное. От нас требуется под видом статистических сведений то, чтобы каждый из нас, добровольно зарегистрировав себя и своих семейных в правительственных книгах, тем самым признал бы над собою власть всех законов человеческих и подчинил бы им свою волю и совесть. Но нам даже страшно подумать об этом.

Мы должны объяснить вам по этому поводу, что ни мы сами, ни наши предки, на сколько мы знаем о их жизни, никогда не руководствовались в делах житейских человеческими узаконениями, а только совестью и советом братьев.

Никогда не прибегали мы к утверждению начальством наших брачных союзов и к суду для разрешения разводов. Всегда дела эти делали у нас старички, и ведение их состояло лишь в том, что в делах союзов они наставляли как жить в любви и согласии, а в делах разводов старались примирить супругов; все остальное предоставлялось совести брачных. Точно также не прибегали мы к содействию правительственных лиц и учреждений в делах имущественных: никого из нас чиновники не вводили в наследство, никто не делился по суду, ни над каким имуществом наших сирот не назначалась опека и не принимались

 

 

— 40 —

 

охранительные меры. И не было примера между нами судебной тяжбы. Разве только около 16 лет тому назад, возникло среди нас тяжкое дело спора из-за общественного имущества, и для восстановления справедливости мы обратились к содействию властей. И потому именно, что мы обратились к содействию властей, возникла среди нас такая неправда и злоба, что нельзя было жить, и мы были очень близки к духовной гибели, но только благодаря особой милости Божьей, вовремя опомнились, — отказались от источника зла и насилия и, испытав тяжелые лишения и муки, возвратились на тот путь жизни по свободе и совести, который завещан нам предками.

Из этого всего, любезный брат, вы должны понять, что подавая Канадскому правительству то прошение, против которого вы пишете, мы не ищем раздора, как вы думаете, и не добиваемся особых привилегий ни в каких делах, ни в брачных, ни в пользовании землею, ни в других имущественных, а хотим только сохранить для себя те условия жизни, к которым привыкли, которые признаем правильными и которые изменить не можем добровольно. Ни мы, ни наши предки никогда не имели личной земельной собственности, ни мы, ни наши предки не женились и не разводились с утверждения

 

 

— 41 —

 

и разрешения начальства, ни мы, ни наши предки не заносились в метрики, и потому обходились без вмешательства человеческих законов в делах наследства, дележа и других имущественных отношениях. Искони руководились мы во всех этих делах совестью и советом братьев и только поэтому могли сохранить те формы жизни, некоторые преимущества которых вы сами признаете.

Мы хотим быть христианами, а христианство, как мы его понимаем, заключается не в одном исполнении заповеди: „не убий", подчиняясь которой, как вы знаете, мы перенесли многое. Это даже не христианская заповедь, а предшествующая христианству; заповедь старого завета, и, руководствуясь только ею, нельзя быть христианином; она учит только тому, чего не надо делать и не указывает, что делать надо. Основная же заповедь христианства, заповедь нового завета, указывает именно на это, и повелевает всю жизнь посвятить служению истине, т. е. быть совершенным, как совершенен Отец наш небесный. И вот, во исполнение этой заповеди, без чего нельзя быть христианином, мы и не хотим теперь иметь личной собственности, а хотим иметь общинную, не хотим подчинять наши брачные отношения законам человеческим, которые не могут различать истинной за-

 

 

— 42 —

 

конности этих дел, а хотим их сохранить исключительно в ведении Бога и совести человеческой, не хотим наконец давать такие сведения о новорожденных и умерших, через которые мы могли бы подчинить нас в брачных, имущественных и других житейских отношениях регламентации человеческих законов, а хотим иметь во всех этих отношениях ту простоту и власть совести, которые нам завещаны нашими предками.

После всего сказанного, вам должны быть понятны, любезный брат, те мотивы, по которым мы не отказываемся сообщать сведения для статистики, когда нас спросят о числе новорожденных и умерших, но отказываемся от всякой метрической регистрации.

Кончаете вы свое письмо тем, что наставляете нас, говоря, что во имя Бога можно отказываться грешить, но нельзя отказаться подчиняться требованиям, которые для нас только неудобны, но которые не заставляют нас грешить. „Лучше делать неудобное, чем ссориться".

Мы не видим, какую имеет связь это наставление с нашим прошением, но видим, что вы во второй раз обвиняете нас в желании с кем-то ссориться; и на этот раз мы решаемся сказать, что если и произойдет что-либо похожее на ссору, чего мы совсем не желаем, то мы

 

 

— 43 —

 

думаем, что это будет зависеть не столько от наших желаний, сколько от того, что вы, взявши на себя роль посредника между нами и Канадским правительством, объяснили наши желания в дурную сторону. Простите.

 

Вскоре после этого эмигрантский агент в Иорктоне собрал съезд делегатов 10 наших южных поселений и потребовал без замедления ответа, возьмут или нет обыватели этих селений в личную собственность землю к селениям прилегающую?

Делегаты дали такой ответ:

 

Селение Каменка 14 октября 1900 г.

Милостивый государь

господин эмигрантский агент в Иорктоне.

Уполномоченные от поселения Всемирного Братства близ Иорктона, находящихся на тауншипах 31 и 12 рядов 27 и 28-го, собрались сегодня в селении Каменки для обсуждения предложенного вами вопроса о том, согласны ли мы принять землю в этих тауншипах через одну секцию, именно те секции четных номеров, которые принадлежат казне, или же не будучи согласны на это, захотим переселиться на другие тауншипы, за озером Доброго Духа,

 

 

— 44 —

 

которые отведены правительством в резерв нашему народу, и в которых вся земля может поступить в наше пользование под ряд.

Мы обсудили сегодня это дело и пришли к следующему соглашению:

1. Переселение на другие тауншипы будет для нас очень затруднительно даже в том случае, если местность и земля на этих тауншипах будет более удобна для поселения. Нам стоило больших трудов, в продолжении двух лет построить те жилища, в которых мы теперь находимся, и многие из нас, вследствие непомерности этих трудов, дошли до болезненного изнурения. Поэтому начинать снова постройку, при тех слабых средствах, которыми мы обладаем, будет для нас очень тяжело, и было бы очень желательно избегнуть этого.

2. Но если правительство находит удобным для себя, чтобы мы переселились на другие тауншипы, то мы согласны и на такое переселение; также согласны принять в свое пользование землю через одну секцию, на тех тауншипах, на которых теперь находятся наши селения, и на соседних. Вообще мы согласны принять всякую землю, сколько-нибудь удобную для нашей жизни, которою правительство определит нам в пользование, и за это останемся благодарны.

 

 

— 45 —

 

3. Но мы не можем принять никакой земли в, личную собственность и просим, чтобы нас не принуждали к этому. Мы не можем принять земли в собственность даже для одной формы, как это советовал нам сделать господин Моод, ради того только, чтобы прийти в соглашение с земельными законами Канады, не можем этого сделать потому, что усматриваем в наложении всякой печати собственности на землю основное нарушение всего закона Божьего.

Мы признаем собственником земли одного Бога-творца, который определил ее в пользование всего живущего и человека в особенности, по превосходству человека и еще потому, что человек в особенности способен с пользой приложить свой труд к земле и сделать ее более производительной.

Поэтому мы признаем, что земля должна находиться по преимуществу в пользовании тех людей, которые будут прилагать к ней свой труд. И это такая очевидная истина, против которой ничего нельзя сказать.

Но почему же в настоящее время именно те, которые хотели бы приложить свой труд к земле почти везде лишены этой возможности или обязаны, за приложение своего труда, платить тем, которые и не думают о приложении своего труда? почему трудящиеся почти везде лишены свободы

 

 

— 46 —

 

приложения труда и пользования землею, а те, которые живут праздно, владеют и пользуются землею? Почему существует такая вопиющая несправедливость и явный беспорядок в общественной жизни. Потому что существует земельная собственность. Не будь земельной собственности, землею бы пользовались только те, которые прилагали бы к ней свой труд.

Поэтому всякому, даже не верующему в бытие Божие и не признающему Бога единственным творцом и собственником земли, но признающему необходимость справедливости и порядка в общественной жизни и не желающему быть их нарушителем, нельзя быть собственником земли. А мы еще кроме того признаем Бога и считаем его единственным собственником и творцом земли!

Как же можем мы решиться налагать на землю печать собственности?

Поэтому мы просим, чтобы нас не принуждали к этому.

4. Закон Божий мы признаем однако законом совершенной свободы, а потому постановили, помимо настоящего соглашения уполномоченных, запросить лично каждого домохозяина, в пределах поселения Всемирного Братства близ Иорктона о его намерениях и желаниях относительно владения и пользования землею, и просить тех, которые пожелают сделаться собственни-

 

 

— 47 —

 

ками земли уведомить вас об этом поскорее.

Наконец, еще после нескольких переговоров с чиновниками, мы получили от правительства Канады следующий прямой отказ, хотя и не прямо выраженный, на наше прошение от 22 июня.

 

Семену Семенову, Василию Попову и др.

Село Благодаровка.

 

Оттава, 7 января 1901 г.

Милостивые Государи!

По отношению к вашему прошению поданному Канадскому правительству 22 июня прошлого года, имею честь сообщить вам, что со времени моего свидания с вашими старичками в ноябре месяце, я обсудил здесь с властями вопросы, составляющие предмет вашего прошения и в ответ вам могу только заявить то, что было уже написано, а именно, что по отношению к вопросу о принятии земли — это может быть сделано только обыкновенным образом. Когда ваши доверенные приехали из России в Канаду, они заявили требование, чтобы каждый человек получил от правительства 160 акров земли.

У нас только один порядок выдачи поселенцам казенных земель (гомстедов)

 

 

— 48 —

 

и для каждого поселенца являющегося в Манитобу или Северо-Западные территории правила одни и те же, совершенно независимо от его национальности или религиозных верований. Эти правила и постановления суть результат многолетнего опыта, и дальнейший опыт показал, что они действительно наилучшим образом ограждают как интересы самих поселенцев, так и интересы всей страны вообще.

Обращаю ваше внимание на то, что для правительства совершенно невозможно удержать за вами земли, если каждым из вас не подано заявления о записи за ним гомстеда, ибо в противном случае эти земли (занимаемые вами) значились бы по нашим книгам не занятыми и другие лица могли бы на них поселиться и просить о записи их за ними и мы бы не имели никаких оснований им в этом отказать.

Я все же могу к этому добавить, что после того, как каждым из вас выполнены будут все его обязанности по принятию гомстеда, каждому лицу, получившему гомстед будет выдан патент, дающий ему полное и безъусловное право на владение этой землей, после чего он может распоряжаться ею по своему усмотрению и если бы тогда ваши братья пожелали бы назначить доверенных, которым было бы поручено содержать всю землю, ради блага всех, в общем пользовании,

 

 

— 49 —

 

то это такого рода дело, в котором вы можете поступать как хотите и в которое правительство не станет вовсе вмешиваться.

Заметьте, что все ваши друзья (и г-н Моод и общество квакеров в Англии) смотрят на это дело совершенно одинаково с нами. Я поэтому надеюсь, что вы теперь же примете меры, чтобы была записана за вами эта земля.

Как было уже раньше заявлено, если бы оказалось неудобным для ваших братьев теперь же внести следуемый за запись платеж, то все-таки запись может быть сделана, а платеж за нее мы запишем долгом на землю и будем взимать за него 6% годовых. Патент на землю будет выдан по уплате этого долга.

Правительство совершенно согласно с тем, чтобы вы жили в селах. Посевы же конечно, должны производиться на гомстедах.

Что касается до той части вашего прошения, в которой речь идет о даче сведений для ведения статистики касательно рождений, смертей н браков, то могу сказать, что хотя это дело находится в ведении местного правительства в Regina, то все же нет никакой возможности исполнить ваши желания на этот счет.

Что касается этого предмета, то для всех

 

 

— 50 —

 

жителей Канады от Атлантического и до Тихого океана закон один и этот закон обязателен для всех, а потому и вопрос о том, чтобы сделать в нем какие-либо изменения для духоборов, ни на одну минуту, не может быть и речи.

Должна вестись подробная запись всех женатых лиц с обозначением имен и времени вступления в брак. Должен быть записать каждый, рождающийся ребенок и всякий умирающий. Этот порядок принят во всех не диких странах земного шара и насколько мы знаем, против него никто никогда не возражал и хорошие, не нарушающие закона люди, не имеют никаких оснований бояться исполнять эту часть Канадского закона.

В заключение могу заявить, что жители Канады были рады вашему прибытию в их страну. Они намерены отнестись к вам либерально и хорошо; поставить вас в совершенно равное положение с собой; дать вам все преимущества и всю полную защиту своих законов, но, как я заявил уже вам при нашем свидании, никакого особенного закона для ваших братьев сделано не будет, а также к вам отнесутся не иначе чем к другим поселившимся уже в стране или могущим еще приехать в нашу страну поселенцам.

Как только минет три года вашего пребывания в Канаде, вы станете полно-

 

 

— 51 —

 

правными гражданами н будете иметь равный с нами голос в деле составления наших законов.

Что же касается вашего прошения, то совершенно лишнее продолжать дальнейшее обсуждение вопросов в нем затронутых, ибо законы страны должны быть исполняемы и вы сами увидите, когда ближе ознакомитесь с законами Канады, что только люди порочные и безнравственные имеют основание их бояться.

Поэтому я надеюсь, что касательно всех этих предметов, вы сами увидите, что ваша собственная выгода состоит в скором и радостном подчинении нашим законам, согласно совету ваших собственных друзей.

Ваш I. G. Surriff.

Заведующий Канадской областью.

 

На этот ответ мы дали следующий отзыв:

 

Воскресеновка 11 Февраля 1901 г.

Господину управляющему правительственными землями, от уполномоченных южных поселений Всемирного Братства в Канада, — отзыв:

 

Милостивый государь,

Мы получили ваш ответ на наше прошение от 22 июня, в котором вы дока-

 

 

— 52 —

 

зываете невозможность удовлетворения наших просьб о назначении нам общей земли и другие, и указываете тот способ, которым наши желания могли бы быть удовлетворены в последствии, когда мы станем полноправными гражданами Канады.

К сожалению мы думаем, что если бы мы приняли указываемый вами способ удовлетворения наших желаний, то должны были бы заранее отказаться от них.

Мы понимаем, что вследствие разницы между нами и вами в понятиях и целях жизни правительству настолько же трудно удовлетворить наши желания и тем самым ограничить вмешательство в жизнь законов и власти, насколько нам трудно признать жизненным руководством ваши законы. Но мы не забываем вследствие этого добрые отношения к нам правительства и остаемся по-прежнему очень вам благодарны.

А теперь мы вынуждены просить вас о снисхождении в том, чтобы нам позволено было остаться в Канаде до тех пор пока мы найдем другую страну для поселения или убедимся в том, что людям, которые намереваются установить свою жизнь на христианских началах — нет более места на земле.

 

* * *

 

 

— 53 —

 

Такова документальная история, по которой можно судить до некоторой степени о нас, о наших стремлениях и нашем теперешнем положении.

Кто же мы?

Мы простые рабочие люди, признающие, что быть простыми рабочими людьми лучше н выгоднее всякого другого общественного положения. Поэтому главной житейской заботой для нас служить приучение себя к труду и довольству малым, к простоте и чистоте жизни.

А к чему мы стремимся?

Установить свободу, правду и любовь по учению Христа, не в чужой, но прежде всего в своей жизни.

Поэтому, подавая прошение Канадскому правительству, у нас не было и в мысли добиваться уничтожения земельной собственности в Канаде, но мы просили только сделать для нас такое снисхождение, чтобы не заставлять нас быть личными земельными собственниками даже для формы, потому что мы признаем установление земельной собственности такой неправдой и злом, поддержка которых, даже для одной формы, составляет большой грех. И мы не претендуем на то, чтобы это наше твердое убеждение было признано всеми правильным, но видя ясно, что никому никакого вреда и убытка не произойдет

 

 

— 54 —

 

от того, что мы, кормясь от земли, не будем земельными собственниками, мы только настоятельно просили о том, чтобы нам позволили кормиться от земли не закрепощая ее за собою.

Так же точно мы не добивались того, чтобы каждый живущий в пределах Канады, признавал законными или незаконными свои брачные отношения, свою жену и своих детей, руководясь не смыслом Канадских законов и записями в полицейских и церковных книгах, а голосом своей совести, но мы просили только о том, чтобы нас не заставляли починять свою совесть статьями правовых законов, зная что такая починка в делах брачных порождает зло неизмеримых размеров. Соблазн девушек, ловля женихов, брачные измены, семейные раздоры, покинутые дети, торговля женским телом, повальное развращение общества, всему этому дает почву и питание вмешательство правовых законов в брачные отношения, которые определены Богом в неограниченное ведение только совести. И ясно усматривая все это зло в окружающей жизни, мы хотели только, чтобы у нас не отымали возможности руководиться в наших брачных делах исключительно властью совести, признавая за другими полную свободу руководиться чем им угодно.

Наконец, зная, что только при свободе

 

 

— 55 —

 

воли и совести человек может познавать и видеть ясно, в чем правда и в чем ложь жизни, и желая поэтому сохранить для себя свою волю и совесть во всех житейских отношениях, мы просили избавить наше общество от такой регистрации, которая подчиняла бы нас разным излишним для нас гражданским установлениям и навязывала бы нам ненужные для нас права и обязанности и заставляли бы нас думать, что рабская жизнь, прикрываемая громкими названиями прогресса, культуры, цивилизации, составляет свободу. Но рядом с этим мы далеки были от старания освобождать от порабощения условиями современной цивилизации воли и совести тех, которые в такой свободе не нуждаются.

На все эти просьбы не последовало уважения со стороны правительства Канады, и вот мы стали в таком положении, при котором всякий час можем ожидать лишения земли и кровли, и сверх этого применения насильственных мер для подчинения нас законам страны.

Оставаться в таком положении мы не находим удобным, а потому и обращаемся к добрым людям всего света с просьбой сказать нам: где есть такая страна и такое общество, среди которых мы бы могли быть терпимы и поселиться, и кормиться и никто бы не требовал от нас за это

 

 

— 56 —

 

отказа от свободы совести и того, что мы признаем правдой Божией.

Члены Всемирного Братства в Канаде (Духоборцы)

Уполномоченные:

Ларион Макеев, Григорий Глебов, Ефим Власов, Василий Рыльков, Семен Деминов, Иван Веригин, Федор Попов, Ларион Планидин, Василий Разинкин, Николай Дубасов, Иван Терихов, Игнат Арищенков, Федор Чевильдеев, Алексей Дергоусов, Иван Лахтин, Иван Макасеев, Григорий Евдокимов, Федор Стушинов, Николай Мужельский, Иван Дубасов, Петр Стушнов, Николай Потапов, Кузьма Планидин, Петр Зубков, Николай Борисенков, Василий Макасеев, Андрей Мужельский, Иван Остриков, Петр Стреляев, Василий Потапов, Василий Зубенков, Семен Кухтенов, Иван Сопов, Григорий Ходыкин, Василий Буланов, Степан Стушнов, Федор Бидинов, Иван Лебедев, Николай Лахтин, Иван Разинкин, Григорий Чурилов, Иван Пономарев, Федор Дутов, Петр Батурин, Иван Рыльков, Алексей Махортов, Гаврило Блудов, Василий Медведев, Федор Рязанцев, Алексей Негреев.

————————

 

 

— 57 —

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

——————

ОТВЕТ НА УВЕЩАНИЕ КВАКЕРОВ О ПОДЧИНЕНИИ

ТРЕБОВАНИЯМ КАНАДСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

 

Yorcton, Assa. Canada.

10 января 1901 г.

Письмо милостивому другу и брату Ивану Белоузу, секретарю Английского Общества Друзей, от старичков южных поселений Всемирного братства в Канаде.

Мы получили ваше письмо, милостивый друг и брат, озаглавленное «Духоборам в Канаде», и прежде всего решили обратить ваше внимание на ошибку в том, что вы назвали нас духоборами.

Имя духоборов было дано русскими властями нашим предкам и осталось за их потомками, но лет пять тому назад, найдя, что это имя ничему не соответствует, мы решили отказаться от него и принять имя всебратьев, которое указывало бы на то, что мы стремимся на деле быть братьями для всех людей и отвергаемся от всего того, что их разъединяет.

Ошибка ваша, что вы назвали нас ду-

 

 

— 58 —

 

хоборами, конечно, не важна, но мы решили указать ее для того, чтобы выяснить руководящее основание нашей жизни, не зная которого, нельзя делать правильной оценки нашим стремлениям и поступкам.

К сожалению, по всему видно, что вам не было известно это основание нашей жизни, и потому мы встретили в вашем письме такие суждения и ответы, с которыми не только что не можем согласиться, но и не совсем ясно понимаем их.

Пишете вы, что в поданном нами прошении канадскому правительству есть вещи, которые могут препятствовать проявлению чувства любви и уважения (вероятно, к нам) и мы недоумеваем — от кого и за что?

Далее, в виду такого препятствия, вы надеетесь, что нам будет возможно изменить наши взгляды; но мы не можем укрепить вашей надежды в этом, потому что думаем, что изменять свои взгляды нам следует только тогда, когда мы убедимся в их ошибочности, но никак не следствие того, что они кому-то не нравятся.

Еще далее, мы решительно не понимаем из вашего письма, признаете ли вы правильным или нет то, что земля не должна обращаться в собственность, так как сотворена Богом для всех, а должна

 

 

— 59 —

 

находиться в пользовании только тех, кто прилагает к ней свой труд? — и нас очень удивляет, что вы говорите по этому поводу, что «Бог дал нам и способность производить пищу, одежду и все требуемое для жизни всем на пользу, также без сомнения, как и сотворил землю, из которой все это происходит». Желая понять смысл ваших слов, мы подумали сначала, что вы хотели еще более укрепить наше убеждение о беззаконности присвоения земли в собственность, так как по вашим словам — все потребное для жизни всех происходит из нее, но то, что вы говорите дальше, советуя нам сделаться земельными собственниками, да еще личными, не дает нам возможности выйти из недоразумения.

Затем вы говорите, что правительство не имело бы возможности определить, какие места еще свободны, если бы земля не была бы измерена и записана, что без этого правительство не могло бы так скоро отвести нам землю, нужную для нас, и мы могли бы, сами не зная того, занять землю, на которой другие уже поселились и причинили бы много беспокойства и неприятности. Поэтому вы советуете нам необходимо подчиниться справедливому требованию закона и приписать каждую ферму на имя того, кому она уступлена. А если после этого мы пожелаем соединить все участки

 

 

— 60 —

 

в один общий — никто нам не помешает.

Но мы думаем, что все это не так. Во-первых, мы никогда не возражали против того, чтобы правительство записывало, как ему будет угодно, ту землю, которую разрешит нам обрабатывать; стало быть, мы ничем не хотим мешать правительству в распределении земель. Во-вторых, мы полагаем, что если мы пришли в страну без целей вражды и насилия, то не может случиться того, что вы предполагаете, чтобы мы заняли землю, на которой другие уже поселились, и причинили бы беспокойства и неприятности; а что если бы в той стране были свободные земли, то нам охотно бы их указали без замедления, видя наши добрые братские намерения. В-третьих, мы признаем справедливыми требования только закона Божьего, а этот закон не требует того, чтобы мы обращали каждый клочок земли в личную собственность; напротив того, кроме внутреннего сознания, что этого не следует делать, мы находим и в евангелии указание, что следует отказаться от собственности земли (Mф. XIX, 29). В-четвертых, мы не можем признать, чтобы такой обход прямого исполнения закона Божьего, какой вы нам советуете, в видах удовлетворения вместе и закона человеческого, было бы чистым делом. Взять

 

 

— 61 —

 

сначала землю в личную собственность, как требует этого закон Канадский человеческий, а потом сдать ее в общее пользование, как это следует по закону Божьему, нам кажется делом подобным тому, если бы кто насильно взял у другого деньги, a потом стал бы раздавать их нищим. Как можем мы делать подобный обход, когда слово Божье повелевает нам свидетельствовать истину прямо? И вот, не принимая земли в собственность, мы и будем свидетельствовать прямо, что собственность земли есть нарушение закона Божьего, что желание людей захватить землю в собственность служит главной причиной войн и раздоров и что собственность земли нужна не для народа, а для тех, кто хочет властвовать над народом, не для рабочих, а для господ, желающих иметь слуг и рабочих.

Что касается до браков, то для нас очень удивительно, как можно не понять из нашего прошения, поданного Канадскому правительству (против которого направлено все ваше письмо), что мы отрицаем только право узаконения браков человеческим начальством, без ограничения за Богом и совестью брачных; а потому не только не можем признать справедливым требование правительства, чтобы наши браки заносились в полицейские книги, что имеет прямое значение узаконения браков

 

 

— 62 —

 

а не собирание статистических сведений, как нас хотят в этом уверить, но считаем для себя такую запись позорной, как позорна всякая замена свободы воли и совести соблюдением внешних формальностей.

Относительно же записывания рождений и смертей, мы уже имели случай объяснить правительству, что готовы отвечать на все запросы, которые будут сделаны для статистики (что вы собственно нам и советуете), но для этого, как нам кажется, вполне достаточны сведения о рожденных и умерших в общих числах, без обозначения имен; если же требуются поименные сведения, то совсем не для статистики, а для таких целей, с которыми мы не можем иметь ничего общего.

Затем, в конце своего письма, вы провозглашаете, что нет обязанности, более ясно выраженной в Новом Завете, чем обязанность подчиняться правителям и законам, пока те или другие не противны высшим Божьим законам.

Что же это значит, неужели Новый Завет на русском языке, на котором мы только его и знаем, так резко разнится с Новым Заветом на английском языке, на котором вы знаете этот Завет, что мы находим в своем завете как раз противуположное тому, что находите вы в своем?

 

 

— 63 —

 

„Цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так" читаем мы у евангелиста Луки и познаем из этого и из многих других изречений евангельских, что нет такой обязанности для христианина, чтобы он руководился указаниями правителей и их законов, а есть обязанность руководиться указаниями заповедей Божьих и своей совести, при чем никакого иного руководства не требуется. Требованиям же правительств и их законов мы должны подчиняться лишь настолько, насколько не должны противиться всякому насилию, то есть в тех случаях, когда такое подчинение не будет препятствовать исполнению заповедей Божьих. Поэтому мы не можем согласиться и с вашими выводами, что будто бы, подчиняясь законам Канадского правительства по регистрации, мы укрепим за правительством возможность освободить нас от воинской повинности, (в чем и должны видеть главное наше преимущество), не можем согласиться потому, во-первых, что не понимаем, как может произойти укрепление правительства в возможности освободить нас от воинской повинности нашим подчинением регистрации? во-вторых, потому, что мы думаем, что не правительство освобождает людей от воинской повинности, а дух Божий, людьми усваиваемый,

 

 

— 64 —

 

и он освободил нас от этой повинности еще раньше нашего приезда в Канаду. И мы надеемся теперь, что никто более не в состоянии наложить на нас снова этой повинности, если мы сами на себя ее не наложим.

А преимущество свободы от воинской повинности мы можем признать для себя не тогда, когда сами не будем вступать в военную службу, а тогда только, когда кроме того, мы не будем нуждаться в защите нашего имущества, и не будем давать деньги для найма других людей на убийство и насилие для нашей защиты. Простите.

 

Доверенные старички южных поселений Всемирного Братства в Канаде:

Федор Дутов,

Иван Пономарев,

Василий Потапов.

 

——————

 

 

 

Date: декабрь 2013

Изд: Обращение канадских духоборов ко всем людям. С пред. П.И.Бирюкова. Изд. «Свободной Мысли», № 11, Onex, Geneve, 1901

OCR: Адаменко Виталий (adamenko77@gmail.com)