ГЛАВА 8

Еще один мост через реку Квай:

англо-японское примирение

 

«Прощение — украшение храброго».

Санскритская поговорка

 

В мае 1998 года весь мир обошла фотография, на которой запечатлена группа пожилых британцев, демонстративно повернувшихся спиной к проезжавшему по Лондону кортежу автомобилей, в котором находились император Японии вместе с королевой Елизаветой II. Это были бывшие британские военнослужащие, попавшие во время войны в плен к японцам. Недружественный поступок ветеранов, свидетельствующий о напряженности, сохраняющейся между народами этих стран со времен Второй мировой войны, стал, наверное, единственным обстоятельством, из-за которого визит главы японского государства запомнился широкой общественности. Как писала газета Guardian, «на лицах высокопоставленных членов японской королевской делегации застыло выражение шока и унижения».

Однако в числе встречающих королевскую процессию была и другая группа британских ветеранов войны в Юго-Восточной Азии. Среди них также находились бывшие военнопленные. Эти люди приветствовали императора Акихито, в руках у них были японские флаги. Фотографии этих ветеранов не попали в поле зрения мировой общественности.

168

И той, и другой группе пожилых британцев есть что рассказать людям. Но как важно было бы для всех нас наряду с историей, повествующей о враждебности, сохраняющейся между двумя народами, услышать рассказ о прощении!

Будет человек способен простить или нет, во многом зависит от его круга общения. Если друзья и знакомые постоянно напоминают вам о перенесенных вами мучениях, о том, как жестоко и несправедливо с вами обошлись, простить вам будет очень нелегко. Но если вы общаетесь с теми, кто, так же, как и вы, многое пережил, но, несмотря на все свои страдания, не желает находиться под гнетом своего страшного прошлого, вы получите мощный импульс, позволяющий вам забыть о своих невзгодах и простить нанесенные вам обиды.

Одним из тех, кто приветствовал императора с японским флагом в руках, был Ричард Чэннер, член Товарищества ветеранов Бирманской кампании. Эта организация ставит своей целью установление новых отношений между теми, кто во время Второй мировой войны находился по разные стороны линии фронта. В этом товариществе много прославленных воинов. У его истоков стоял Вильям Дэвис, машинист из Уэльса. В начале 1980-х годов этот человек решил, что настало время пожать руки тем, против кого он сражался во время войны. Несмотря на протесты жены и возмущение своих товарищей, ветеранов города Абериствита, прекративших всякое общение с Дэвисом, этот немолодой человек установил связь с представителями японского посольства в Лондоне. Через них он вышел на Macao Хиракубо, японского предпринимателя, участника боев при Кохима, в ходе которых японские силы были остановлены в Нагаленде, на границе между Индией и Бирмой. Вместе с Хиракубо Дэвис и еще один ветеран из Уэльса совершили поездку в Японию. Там они встречались с бывшими японскими военнослужащими, также воевавшими в Бирме. Поездка в Японию еще больше убедила Дэвиса в необходимости установления новых отношений между бывшими противниками, хотя его товарищи, ветераны из Абериствита

169

как и раньше, продолжали осуждать подобные инициативы. С тех пор под эгидой Товарищества ветеранов Бирманской кампании стали проводиться обмены визитами между различными группами японских и британских ветеранов, а в Вестминстерском аббатстве состоялись специальные богослужения, посвященные примирению между народами этих двух стран. Macao Хиракубо удостоился наград от правительств Великобритании и Японии за свой вклад в дело примирения между бывшими японскими военнослужащими, воевавшими в Бирме, и ветеранами 14-й британо-индийской армии, в составе которой сражались представители Великобритании, Индии, а также некоторых африканских стран.

За несколько лет до описываемых событий Ричард Чэннер, кавалер ордена Военного Креста, получивший ранение в боях за индийский город Импхал, вместе со своим товарищем, еще одним британским ветераном, совершил поездку в Кохиму. Там состоялось возложение венков на могилы британских и индийских военнослужащих. Кроме того, ветераны возложили венок возле дерева, посаженного на месте гибели одного из японских снайперов. Так они отдали дань памяти тысячам японских солдат, погибших на этом фронте. Агентство Daily Telegraph назвало этот поступок британских ветеранов «одним из наиболее ярких жестов примирения».

Во время прохождения королевской процессии по алее Мэлл в лондонском парке Сент-Джеймс Ричард Чэннер вспомнил свои навыки командира артиллерийской батареи: сделав из картона подобие мегафона, британский ветеран постарался донести слова приветствия до императора Страны восходящего солнца. Когда королевские особы проходили мимо ветеранов, бывший артиллерист поднял развевающийся флаг и вместе с двумя своими товарищами закричал: «Банзай!». Когда же процессия двинулась дальше, один из бывших военнослужащих, протестующих против визита японского императора, вырвал флаг из рук Ричарда. Действия Чэннера не остались незамеченными. Вечером того же дня Независимая телевизионная программа новостей взяла интервью у вете-

170

рана, с японским флагом в руках отправившегося к Вестминстерскому аббатству приветствовать императора Акихито во время возложения венков у Могилы Неизвестного солдата. Одним из тех, кто попросил Чэннера выступить в этот день под японским флагом, был Лес Денисон, также один из членов Товарищества ветеранов Бирманской кампании.

Лес Денисон попал в плен в феврале 1942 года, когда японские войска заняли Сингапур. Тысячи британских и австралийских военнопленных, а вместе с ними и тысячи местных рабочих были направлены японцами на строительство железной дороги, которая должна была проходить через труднопроходимые горы и джунгли и соединить между собой Таиланд и Бирму. Около 12 тысяч пленных, тысячи рабочих азиатского происхождения погибли во время этого строительства. Денисон провел в плену три с половиной года. За это время он стал свидетелем того, как японцы обезглавили 14 его товарищей. В результате истощения вес заключенного снизился со 160 до 74 фунтов.

12 декабря 1998 года выходящая в Ковентри газета Evening Telegraph опубликовала статью Леса Денисона под заголовком «Настало время положить конец многолетней враждебности». В статье говорилось:

«Читая письма и статьи, авторы которых требуют от правительства Японии принести им извинения и выплатить компенсации, я с сожалением думаю о том, что за прошедшие 50 лет многие люди так и не смогли избавиться от чувства враждебности и ненависти по отношению к своим бывшим противникам.

Мне 83 года, я бывший военнослужащий, принимавший участие в боевых действиях на Дальнем Востоке. В Сингапуре я попал в плен, разбирал руины и завалы в этом городе, на ручной тележке вывозил трупы. Некоторое время провел в тюрьме Чанги, затем был отправлен в Таиланд. После двухсотмильного перехода через заболоченные джунгли я вместе с другими военнопленными оказался в лагере смерти Соукурия. Там мы построили 15 километров железной дороги и один из мостов через реку Квай. Из 1600 заключенных в живых остались только 400 человек, которых затем направили в Бирму.

Да, меня по-прежнему мучают кошмары. Я не могу забыть тошнотворное сладковатое зловоние, которое источают разлагающиеся трупы до того момента, пока не прекратится дождь и природа не позволит предать их огню. Но ведь прошло уже 55 лет, я выучился, стал зрелым человеком, завел семью, заботился о своей жене и помогал друзьям.

В 1962 году я буквально заставил себя принять участие в работе одной международной конференции. Мне очень не хотелось в этом участвовать, так как там присутствовала делегация из Японии. На конференцию собрались 800 делегатов, представляющих различные страны мира. Во время своего выступления японский генерал Сугита, тот самый, что во время войны принимал капитуляцию защитников Сингапура, склонился в глубоком поклоне и сказал: "Я знаю, что творилось на этой войне. Мы не заслуживаем прощения". Затем он поклонился еще раз и добавил: "Я глубоко сожалею о случившемся. Пожалуйста, простите меня и весь мой народ".

Именно с этого момента чувства враждебности и ненависти стали покидать меня. С тех пор мне не раз доводилось слышать из уст представителей Японии искрение слова раскаяния и просьбы о прощении. Эти люди испытывали к нам самые дружеские чувства... Я понял, что, изменив свое отношение к происшедшему, можно обрести мир и покой в душе, и никакие страшные воспоминания не могут этому воспрепятствовать».

Лес Денисон выступил на ВВС во время трансляции из Хиросимы, посвященной пятидесятилетию атомной бомбардировки этого города. Его попросили рассказать о том, что он пережил во время войны. Последний из заданных ему вопросов был таким: «Если бы Вы могли свободно говорить по-японски, что бы Вы сказали сегодня, обращаясь к народу этой страны?»

И вот что он ответил: «Я бы глубоко поклонился им и попросил бы у них прощения за те злорадные чувства, с которыми я встретил известие о бомбардировках японских городов. Я бы смиренно просил прощения за то, что в течение долгих лет я держал в своей душе обиду на Япо-

172

нию и относился к народу этой страны с враждебностью и ненавистью. Вот и все, что бы я сделал».

Накануне визита японского императора в Великобританию лондонская газета Sun опубликовала статью премьер-министра Японии Рютаро Хасимото, в которой тот принес свои извинения за жестокое обращение, которому во время Второй мировой войны подвергались британские военнопленные. Хасимото заявил о своем «глубоком раскаянии» и «от всего сердца попросил прощения за страшные преступления, совершенные в те годы». Sun, чья позиция по отношению к Японии всегда была непримиримой, сопроводила статью премьер-министра своим комментарием, в котором говорилось, что еще никогда в этой газете не было опубликовано материала, имеющего столь важное историческое значение. Как бы ни было трудно и больно, «но мы должны постараться забыть обиды прошлого. И теперь, когда премьер-министр Хасимото выступил с такой удивительной статьей, нам станет намного легче».

Газета сообщала о том, что слова премьер-министра вызвали множество позитивных откликов. Политический обозреватель Тревор Кэванах писал: «Вчера японские газеты и представители дипломатических кругов этой страны в один голос объявили о том, что Sun открыла новую эру в отношениях между Японией и Великобританией. Так они оценили ту поддержку, которую наши читатели оказали призыву к примирению, прозвучавшему из уст японского премьер-министра».

Извечный соперник Sun, газета Mirror, опубликовала статью под заголовком «Мы не должны ненавидеть этот достойный уважения народ». Ее автор Тони Парсонс пришел к следующему выводу: «Только те, кто лично пострадал от рук японцев, а также члены семей этих людей имеют все основания испытывать ненависть по отношению к этому народу. Все остальные кабинетные вояки, выступающие сегодня с нападками на японцев, ведут себя, как обыкновенные расисты».

Джон Нунели, возглавляющий Товарищество ветеранов Бирманской кампании, написал письмо в газету Sun. Вот строки из него:

173

«Завершая свой жизненный путь, мы, ветераны войны, должны еще раз выполнить свой долг перед Отечеством. Мы должны простить японцам то жестокое обращение, которому они подвергали наших военнопленных. Нам надо принять извинения, с которыми выступил премьер-министр Хасимото, и тем самым продемонстрировать благородство духа британской нации, благодаря которому мы станем для японского народа друзьями и надежными партнерами и вместе с ним вступим в новое тысячелетие».

 

Первый председатель Товарищества ветеранов Бирманской кампании генерал-майор Лаел Грант в своем письме в лондонскую газету Times отметил, что японский народ уже настигло страшное возмездие, а непосредственные участники совершенных преступлений были выявлены и наказаны. «Наш основной противник в этой войне и один из наших главных союзников совершали преступления не менее тяжкие, чем те, ответственность за которые лежит на японцах. Эти два народа были прощены, и настало время, когда японский народ, обладающий многими качествами, достойными нашего восхищения, также должен получить прощение. По крайней мере, так сегодня думает все большое число тех, кто воевал в Юго-Восточной Азии».

Месяц спустя после того, как премьер-министр Японии принес свои извинения, Товарищество ветеранов Бирманской кампании выпустило книгу «Рассказы о Бирманской кампании 1942—1945 гг.», в которую вошли 60 историй, рассказанных участниками описываемых событий. Авторы посвятили эту книгу «примирению и укреплению дружбы между двумя великими народами». Из нее читатели узнают о том, что Бирманская кампания была самым длительным и, возможно, наиболее жестоким сражением Второй мировой войны. Обе воюющие стороны предпочитали не брать пленных; 180 тысяч японских солдат и офицеров, 70 462 военнослужащих из стран Содружества были убиты, ранены, захвачены в плен или пропали без вести в ходе боевых действий. Нунели пишет: «Необходимость примирения осознается в Великобритании, прежде всего представителями старшего по-

174

коления, теми, кто остался верен христианской этике прощения, и понимает, какие преимущества получат народы наших стран в результате этого процесса».

Одним из рассказов, вошедших в изданную ветеранами книгу, стало «Послание в будущее», написанное Сусуму Нишидой, президентом Японской ассоциацией ветеранов боевых действий в Бирме, получившим во время этой кампании 9 ранений. Он пишет:

«Я считаю, что те, кому удалось выжить в самых жестоких и страшных сражениях, обязаны рассказать новым поколениям всю правду о той трагедии, которую представляла собой прошедшая война. Мы должны молиться о том, чтобы мир стал наградой тем, кто отдал за него свои жизни».

За месяц до визита императора Акихито в Великобританию, японка Кейко Холмс была удостоена награды за свою деятельность, направленную на примирение между бывшими британскими военнопленными и теми, кто удерживал их в плену. Эта японская женщина, вышедшая замуж за англичанина, получила награду в Виндзорском замке из рук королевы Елизаветы II. Событие привлекло внимание газеты Times, посвятившей ему передовую статью под названием «Прощение освобождает», в которой рассказывалось о том, как в течение семи лет Кейко Холмс организовывала поездки в Японию для бывших военнопленных и членов их семей. Автор статьи писал, что вполне можно понять гнев и ожесточение тех людей, кто подвергался жестоким пыткам и истязаниям «Но когда такое отношение передается последующим поколениям, оно начинает отравлять жизнь даже тем людям, которых во время войны еще и на свете не было. Вручение награды Кейко Холмс, по мнению газеты, было больше, чем простым дипломатическим шагом. «Оно стало свидетельством уважения к человеку, убежденному в том, что мы должны научиться забывать обиды прошлого и прощать».

Одним из членов Товарищества ветеранов Бирманской кампании является писатель Эрик Ломакс. Его жизненный опыт свидетельствует о том, что прощение наступает не сразу, для этого должно пройти определенное

175

время, и не всегда есть возможность этот процесс ускорить. В своей получившей заслуженное признание книге «Железнодорожник» Ломакс рассказывает о том, как он попал в плен во время взятия Сингапура японскими войсками. Связист по военной специальности, он принял участие в изготовлении подпольного радиопередатчика, за что и был обречен на голод, страшные пытки и издевательства, продолжавшиеся в течение двух лет.

После войны прошло много лет, активная профессиональная деятельность помогала Ломаксу не думать о прошлом и не давать волю своему желанию разобраться с теми, кто пытал его в Канбури. Через 25 лет он вышел на пенсию, и у него, как никогда ранее, возникло стремление получить исчерпывающую информацию о событиях, происходивших во время войны. «Я должен признаться в том, что хотел рассчитаться со своими врагами. Наступал час расплаты». Чем больше он думал обо всем этом, тем сильнее было в нем желание физической расправы над японцами. «Именно физическая расправа казалась мне единственным средством, которое бы могло успокоить мой гнев». Лица офицеров японской военной полиции постоянно стояли у него перед глазами. Наибольшую ненависть вызывал в нем переводчик, присутствовавший на каждой пытке. Расправа именно с этим человеком стала «навязчивым желанием» бывшего узника.

«Все эти мирные годы для меня продолжалась война, но в этом я себе никогда не мог признаться».

И вдруг, благодаря удивительному стечению обстоятельств, Ломакс получил информацию об этом самом переводчике. Звали его Нагасе Такаши, он занимался благотворительностью и только что построил в районе Канбури буддийский храм. Ломакс прочитал также о том, что Такаши организовал встречу примирения на одном из мостов через реку Квай. По собственным словам бывшего военнопленного, вся эта информация вызвала у него не более чем «холодный скептицизм». Сами мысли об этом человеке вызывали у Ломакса отвращение. «Я не видел японцев с 1945 года и никогда не испытывал желания снова с ними встречаться. Организованная им встреча при-

176

мирения представлялась мне очередным обманом общественности».

Ломакс стал членом недавно созданной организации Медицинский фонд помощи жертвам пыток. В свое время он, как и большинство других бывших военнопленных, не собирался обращаться за помощью к психиатрам или психотерапевтам. Медицинский фонд помощи жертвам пыток был основан бывшей медицинской сестрой Хелиной Бамбер. Ей было всего 19 лет, когда она вместе с войсками союзников вошла в концентрационный лагерь Берген-Бельсен.

В 1989 году Ломаксу показали статью, в которой рассказывалась о том, что бывший переводчик Нагасе Такаши проводит активную деятельность, направленную «на преодоление последствий жестокого обращения, которому подвергались пленные со стороны японских военных». Приводились слова Такаши о том, что он решил посвятить свои оставшиеся годы увековечению памяти тех, кто погиб во время строительства железной дороги. В статье рассказывалось о том, что бывший переводчик тяжело болен, и что у него случается сердечный приступ всякий раз, когда он вспоминает о том, как офицеры военной полиции пытали одного из пленных, пытавшегося составить карту строящейся железной дороги. «Как бывший служащий японской армии я понимаю, что наши действия по отношению к военнопленным заслуживают самого сурового осуждения».

Военнопленным британцем, о котором упоминалось в статье, был как раз Эрик Ломакс. Наконец-то он нашел одного из своих палачей. Жажда мести нахлынула на него, Нагасе был одним из тех, кто разрушал всю жизнь Эрика и должен был поплатиться за это. Некоторые говорили, что настало время забыть о прошлом и простить своих бывших врагов. «Обычно я не вступаю в споры, но в данном случае согласиться я не мог. Большинство из тех, кто призывает к прощению, никогда не испытывали то, что пришлось пережить мне. Прощать я не собирался ни тогда, ни в будущем».

Затем Ломакс прочитал статью, написанную Нагасе, в которой тот выразил уверенность в том, что он полу-

177

чил прощение. Жена Ломакса, Пэтти, с согласия своего мужа обратилась к Нагасе с письмом. В нем она выразила свое изумление по поводу того, что Нагасе чувствует себя прощенным, в то время как человек, которого он подвергал пыткам, так и не простил его. Так началась переписка, в результате которой состоялась встреча двух ветеранов в Канбури.

Вот как описывает эту встречу Эрик Ломакс:

«Он вежливо поклонился, его лицо дрожало от волнения. Ростом он едва доставал мне до плеча. Я сделал шаг вперед, взял его за руку и сказал: "Ohayo gozaimasu, Nagase san, ogenkides ka?" ("Доброе утро, господин Нагасе, как Вы поживаете?").

Он смотрел на меня и в слезах, не переставая дрожать, повторял: "Простите, простите меня...". Не знаю, как я совладал с собой и повел его на скамейку, стоявшую в тени, прочь от ужасной жары. Он не мог себя контролировать, и я успокаивал его. Всю свою выдержку и самообладание мне пришлось использовать для того, чтобы помочь ему дойти до скамейки. Мы сели и я, как мог, пытался утешить его. Я как будто пытался защитить его от бури эмоций, нахлынувшей на него, казавшееся таким хрупким, тело. Он непрестанно говорил о том, что сожалеет о случившемся и просит прощения. Насколько я помню, я ему ответил что-то вроде: "Это очень благородно с вашей стороны".

Он сказал мне: "Пятьдесят лет — очень долгий срок. Для меня это были годы мучений. Я никогда не забывал вас, я помнил ваше лицо, ваши глаза". Когда он говорил это, он смотрел мне в глаза. Его лицо было таким же, каким я его запомнил: тонкие черты, темные, глубоко посаженные глаза, впалые щеки и широкий рот.

Я сказал ему, что запомнил последние его слова, обращенные ко мне. Он попросил меня произнести их, и засмеялся, когда услышал: "Выше голову".

Он спросил, может ли он прикоснуться к моей руке. Тот, кто когда-то допрашивал меня, взял мою руку и невольно погладил ее. Моя рука была намного больше его собственной. Он никак не мог обхватить ее. Обеими руками он взял меня за запястье и сказал, что во время пыток (он использовал именно это слово) он проверял мой пульс. Я вспомнил,

178

что в своей статье он упоминал этот эпизод. И вот теперь, когда мы встретились с ним лицом к лицу, он испытывал страдания более сильные, чем я. "Я служил в японской императорской армии, мы очень, очень плохо поступали в отношении ваших соотечественников". "Мы оба выжили", — подбадривал его я и уже сам верил в то, что говорил.

Я хорошо помню, как немного позже он сказал: "С какой целью вы появились на этом свете? Я думаю, что теперь могу умереть спокойно" ».

Во время своей прогулки они успели о многом поговорить. Ломакс подумал о том, он вполне бы мог найти общий язык со своим необычным собеседником, случись им встретиться раньше и при других обстоятельствах. У них было много общего. Но Ломакс все еще размышлял о прощении. От одной тайской женщины он узнал, какое значение придается прощению в буддизме:

«Я понял, что наши поступки не проходят бесследно. Если мы причинили кому-либо зло и не можем искупить свою вину, то в последующей жизни зло возвращается к своему источнику, и нам предстоит претерпеть страдания еще большие, чем те, какие мы сами причинили другим живым существам. Нагасе боялся попасть в ад. Наша первая встреча стала причиной того, что и его, и моя жизнь в какой-то мере стали похожи на ад. Я не очень хорошо разбираюсь в вопросах богословия, но я не вижу причины, в силу которой мне бы не следовало пойти ему навстречу и простить его... Вопрос лишь в том, чтобы слова прощения прозвучали вовремя и были произнесены в наиболее убедительной форме».

Они вместе полетели в Японию. В Хиросиме Ломакс и Пэтти возложили букеты цветов к мемориалу погибшим жителям этого города. В Токио Ломакс произнес те слова прощения, услышать которые было заветной мечтой Нагасе. «Я сказал ему, что не могу забыть то, что происходило в Канбури в 1943 году, но я прощаю его, и мое прощение является полным и окончательным».

Ломакс говорит, что раньше он ненавидел Нагасе и считал его своим врагом. Дружеские отношения с этим человеком были совершенно немыслимы. Но после этой встречи Нагасе стал для Ломакса кровным братом: «Во время

179

моего пребывания в Японии ненависть, которую я в течение долгих лет испытывал по отношению к этому человеку, никогда не давала о себе знать. Мысли о физической расправе, не оставлявшие меня в покое с того момента, как я узнал о том, что один из них еще жив, исчезли и больше не возвращались». Книга Ломакса заканчивается такими словами: «Когда-нибудь даже ненависти приходит конец».

«Прощение — это проявление любви, его можно почувствовать, но нельзя добиться. Прощение можно получить, но не всегда его можно принять. Прощение — не награда, не символ победы над другим человеком, не свидетельство унижения и не проявление уступчивости.

Наиболее полным и исцеляющим прощение бывает тогда, когда оно произрастает на почве смирения и проникновенного понимания того обстоятельства, что неважно, кто прав, кто виноват, что ни одна из сторон не совершенна и не самодостаточна, и что именно в этом состоит главный урок, который обеим сторонам необходимо извлечь.

Иногда вы можете получить прощение и не узнать его. Прощение, к которому мы стремимся, представляет собой очень тонкую субстанцию, его трудно выразить словами, у него множество граней и в нем присутствует элемент чуда. Тем не менее само ваше тело почувствует, что вы получили прощение. Как будто что-то тяжелое свалилось с ваших плеч. Вы избавились от этой ноши, вы сбросили ее с себя. Гнев уступил место сожалению и раскаянию. Запал вашей ярости иссяк, вы успокоились, и к вам вернулось сострадание. То, что казалось черным или белым, теперь уже воспринимается скорее как серое.

Ваши мышцы сбросили привычное напряжение. Вам уже не так страшны всякие инфекции и даже более серьезные заболевания. Ваша иммунная система на подъеме. Мышцы лица расслабились. Вы снова чувствуете вкус пищи. Мир вокруг вас приобрел новые краски. Теперь вы более открыты для окружающих и более открыты для самого себя. Вы меньше думаете о себе, и эти мысли тревожат вас совсем не так сильно, как раньше».

Стефания Доврик,

«Прощение и другие действия любви»

180

Известный писатель Лоренс Ван Дер Пост также побывал в японском плену. Он был из тех немногих иностранцев, память о которых надолго сохранилась в умах и сердцах японцев. Как ни кто другой, он был чувствителен к той, скрытой за повседневностью, стороне человеческого бытия, которая позволяет найти общий язык самым разным, не похожим друг на друга людям. Одно время он жил в Японии и там узнал, какое значение придают жители этой страны малейшим оттенкам и трудно уловимым нюансам человеческого общения.

В своей автобиографии «Еще не ставший кем-то другим» Ван Дер Пост описывает такой случай, происшедший с ним на острове Ява. Абсолютно безоружный, он столкнулся с японскими солдатами. Японцы уже направили штыки в его сторону, когда европеец, не осознавай своих действий и повинуясь какому то внутреннему голосу, обратился к ним по-японски, используя при этом наиболее изысканные вежливые обороты этого языка. Это ошеломило нападавших и спасло жизнь Ван Дер Посту и его товарищам. «С этого момента, — пишет Ван Дер Пост, — внутренний голос стал моим единственным защитником от неминуемой гибели. Прислушиваясь к нему, я еще не раз избегал смерти даже тогда, когда они казалась неизбежной».

По мнению Ван Дер Поста, именно «внутренний голос», помогающий человеку обрести целостность и единство с самим собой, стал тем средством, благодаря которому люди разных национальностей находили в себе скрытые силы и затаившиеся творческие способности, позволившие им выжить в самых страшных, нечеловеческих, условиях. По мнению писателя, существует связь между эпизодом, когда он, повинуясь инстинктивному импульсу, пригласил двух японцев выпить с ним кофе за одним столом, и тем случаем, когда ему, так же как и тысячам других людей на той войне, удалось буквально чудом спасти свою жизнь. Ван Дер Пост приходит к выводу, что любая жизнь, какой бы жалкой она ни казалось, любое обстоятельство в жизни, каким бы незначительным оно ни было, обладают огромной, поистине вселенской, ценностью.

181

Писатель утверждает, что он и его товарищи освободились из плена совсем другими людьми, «свободными от какого бы то ни было ожесточения, без желания мстить или добиваться бессмысленного правосудия».

После смерти отца нынешнего императора Японии Акихито императора Хирохито в Великобритании возникли жаркие споры по поводу того, должна ли делегация Соединенного Королевства принимать участие в траурных церемониях. Ван Дер Пост высказал свое мнение на страницах газеты Times. Он заявил, что не может осуждать тех, кто отказывается прощать и готов до самой своей смерти чувствовать себя жертвой чужих преступлений. Но он уверен в том, что даже те, кто не может простить своих палачей, не желают, чтобы люди, никогда не бывшие в плену и, подчас, родившиеся уже после тех страшных событий, потчевали их «гневными обличительными речами, граничащими с настоящей истерией». Он пишет: «Командир авиационного звена Николс вместе со мной в составе группы офицеров, представлявших все три рода войск, принимал участие в освобождении около двух тысяч военнопленных. Так вот, Николс говорил, что может по пальцам пересчитать тех, кто ожесточился и отказывается прощать».

По словам Ван Дер Поста, его удивляет то, что некоторые его соотечественники, никогда не бывшие на войне, продолжают эксплуатировать тему страданий, перенесенных другими людьми более 40 лет назад, и относятся к этой своей борьбе почти как к развлечению. «Те люди, с которыми я общаюсь, а также большинство из тех наших товарищей, кто умер после освобождения из плена, пришли к выводу, что их страдания не были напрасными. Они смогли пережить эту боль, они вернулись к жизни совсем не для того, чтобы постараться получить компенсации за причиненный им ущерб, создавая для этой цели различные партии или организации. Перенесенные страдания сделали их настоящими личностями, способными внести большой вклад в развитие современного общества».