Ромен Роллан

Письмо Пьеру Серезолю по поводу Лиги наций

Скажу Вам, в чем я упрекаю Лигу наций, чего никогда ей не прощу. Я выслушал после войны много признаний славных юношей: я тщательно изучил внутреннюю драму молодых поколений. Трагичнее и мучительнее всего — горечь отчаяния людей, которых обманули, постыдно обманули, осмеяли и оскорбили в их верованиях и надеждах и которые ни во что больше не верят, не желают верить, не могут верить и отплачивают миру и самим себе бешеным отрицанием, самоубийством унизительных наслаждений, смертоносной иронией, топчущей в грязь все, что некогда было для них священно. И я обвиняю. Я обвиняю Вашу Лигу наций и одного из Ваших десяти праведников (которых у Вас пять) в том, что они убили — больше, чем кто-либо — веру и надежду всего мира. Ибо этот лжеправедник, этот Вильсон, и его лицемерное детище, Лига наций, воплощают в глазах народа ту лживую идеологию довоенных лет и периода войны, которая воздымала своими дряблыми и в то же время ловкими руками прославленных кумиров. Этим кумирам верили народы, ради них умирали тысячи, а Ваши марионетки (Вильсон и вильсонианцы) не только не способны были защитить то, что они провозглашали своим "идеалом", но предали его и осквернили ради самых низменных выгод. Горе, слабым! Горе тем, кто по слабости (в лучшем случае) лжет другим и себе самому! Возможно и вероятно, что, если бы существовал бог, верховный судья, он был бы милостив даже к самым подленьким "благим намерениям". Ему это ничего бы не стоило. Но тут речь не о боге. Речь о людях, от имени которых выступают, в качестве верховных повелителей, эти немощные лицемеры. (Разве они не посылали народы на бойню за свои "идеи" с неумолимой энергией? У них не было недостатка в энергии в те времена, когда надо было жертвовать другими, чужой жизнью и чужой совестью!) Если кто-нибудь берется за непосильную для себя задачу и отступает от нее, мы не должны доискиваться причин предательства: хитрость тут или слабость, — перед нами предатель. Вильсон предал огромные надежды народов. Помните, с каким энтузиазмом встречали, с каким нетерпением ожидали его в Италии? Если бы у Вильсона, когда он обнаружил ловушки Парижской конференции, хватило мужества — просто даже честности — публично порвать с лисицами и волками, он, возможно, был бы сокрушен, но он спас бы Веру и Надежду мира. Он же пошел на сделку. Самолюбиво постарался скрыть свое предательство. И его Лига наций является плодом этого предательства. Она отмечена предательством, отравлена в самом своем истоке. Ничего нельзя сделать для ее спасения. Если бы Нансен, который был мне дорог и который сурово осуждал Лигу, публично порвал с ней в свое время (отчего был недалек), он, быть может, оказал бы гораздо большую услугу миру, чем покрывая ее своей героической прямотой. Бывают времена, когда компромиссы более нетерпимы, когда пять или шесть библейских праведников уже не имеют права (да имели ли они его раньше?) стакнуться с разбойниками и лжепростаками в политике (Бриан) из "благого намерения" служить интересам человечества. — Сейчас всего важнее для человечества вернуть себе веру в идеал — в воплощенный, реальный, живой идеал, который можно увидеть, осязать, проверить. И это может быть делом только шести, пяти, четырех, двух и даже одного такого "праведника", при условии, что он не допускает компромиссов и идет до донца в своей "правде", не говорит и не пишет о ней — но осуществляет ее на деле, живет ею и (что было бы еще лучше) умирает за нее. В этом отношении хорош Ганди, Христос был еще лучше. Впрочем, Ганди пока не проявил себя до конца. У него нет недостатка в спокойной решимости. Вот почему, дорогой друг, и Ваша "Международная гражданская служба" (*) — большое практическое дело — весьма своевременна и может сделать для восстановления веры и целительной энергии Европы гораздо больше, чем все говорильни гнилого женевского парламента.

30 ноября 1930 г.

(* Речь идет о проекте Пьера Серезоля, предлагавшего создать в добровольном порядке международную общественную организацию для борьбы с эпидемиями, стихийными бедствиями и т. п. — Прим. ред. *)

Примечания

"Письмо Пьеру Серезолю" — написано 30 ноября 1930 года. Во французские издания не включалось. В основу нашей публикации положен текст сб. "На защиту нового мира".



Изд: Р.Роллан. Собрание сочинений в 14 тт., т. 13, М., "ГИХЛ", 1958

Пер: с французского А. Франковского

Date: 16-17 декабря 2002

OCR: Адаменко Виталий (adamenko77@gmail.com)

Сайт управляется системой uCoz