Солодовников А. П.

НЕПЛАТЕЛЬЩИКИ *).

В ряду множества сектантских учений, распространенных среди народа в различных местностях России, секта „Неплательщиков" безусловно принадлежит к наименее известным и почти неисследованным. Вся касающаяся ее литература, по свидетельству известного исследователя раскола И. Пругавина, исчерпывается несколькими незначительными, случайного, так сказать характера, известиями в газетах и журналах, да немногими страницами в очерках уральского сектантства: „Вредные секты", помещенных в мартовской и апрельской книжках „Русской Старины" за 1884 г. и принадлежащих перу самого г. Пругавина. Эти очерки составлены лишь по официальным источникам и дают довольно поверхностное знакомство с Неплательщиками и их учением.

Секта Неплательщиков впервые обнаружилась в Сергинском заводском округе, Красноуфимского уезда, Пермской губернии. Многолетнее пребывание мое в той местности, тесным районом которой ограничилось развитие и распространение Неплательщины, дало мне возможность, — отчасти благодаря случайным столкновениям и намеренно завязанному знакомству с некоторыми из ее представителей, отчасти благодаря счастливой случайности, доставившей в мое обладание рукописный материал, — довольно близко познакомиться с интересным учением.

Время возникновения секты Неплательщиков относится к сравнительно недавнему прошлому, а именно — совпадает с эпохою освобождения крестьян. Причины ее зарождения — недоразумения чисто экономического характера. Ближайшею точкою опоры и мотивами для них послужили неправильное понимание значения и целей великой реформы и ложное истолкование некоторых статей Горного Устава и известных законодательных распоряжений, связанных с эмансипациею, а практическим выражением — нежелание платить подати и повинности. Учение Неплательщиков лишь впоследствии приняло более определенную религиозную окраску и стало подыскивать для своего выражения подходящие формулы, которые и заимствовало главнейшим образом в готовом виде из раскола, представителями коего так богаты все еще густые леса Урала.

Почти такого же воззрения на возникновение секты придерживалась местная власть, насколько это видно из официального ее отзыва, цити-

——————

*) Автор этой статье доставил, вместе с нею, редакции «Пермского Края» копии с весьма любопытных письменных произведений последователей секты Неплательщиков. Эти копии хранятся при делах Статистического Комитета. Ред.

— 255 —

руемого г. Пругавиным: „в этом населении выработался своеобразный взгляд на крестьянскую реформу, взгляд, который с особенною силою укоренился среди Неплательщиков". Эти последние „сначала ревниво отстаивали старые порядки и права, потом стали уклоняться от платежа податей и повинностей и, наконец, некоторые из них уклонение это обратили в религиозное начало, отрекшись от всяких обязательств по отношению к церкви, обществу и государству" *).

Изложению имеющегося в моих руках материала я считаю не лишним предпослать краткий очерк Сергинского заводского округа и упомянуть о некоторых местных особенностях, несомненно стоявших в связи с возникновением и развитием секты.

Группа Сергинских заводов расположена на западном склоне Уральского хребта. Вся заводская дача представляет из себя гористую местность, прорезываемую множеством незначительных речек, пробегающих по небольшим долинам и окруженных болотистыми берегами. Обилие болот составляет вообще характеристическую особенность края. Они не только залегают на низменностях, но часто тянутся, и на значительном протяжении, по склонам гор и на самых возвышенностях, покрытых лесами. Такое явление, обуславливаясь и другими обстоятельствами, отчасти зависит и от самого строения почвы. Под тонким слоем чернозема, лежащего на ее поверхности, находится толстый пласт глины, заложенной непосредственно в складках известняка, содержащего в себе различные породы железных руд. Климатические условия местности не могут быть отнесены к разряду особенно счастливых: суровая и продолжительная зима, бесконечная осень, короткое, дождливое лето и такая же весна. Все минеральное богатство края исчерпывается, главным образом, железною рудою, невысокого впрочем качества, вследствие значительного содержания фосфора. Главное богатство заводской дачи несомненно составлял некогда громадный запас лесов. И теперь еще, несмотря на бестолковое, в старые годы, расходование топлива на заводское действие, несмотря на варварское и хищническое истребление лесного материала местным населением, остатки прежних непроходимых лесов покрывают густо склоны и вершины гор. Много тут прежде водилось летающей и бегающей дичи. С годами, благодаря каким-то особенно разрушительным наклонностям русского человека, все более и более редеет лесное население, истребляемое самыми возмутительными и противозаконными способами. Однако и теперь еще не только медведи и волки, встречающиеся здесь довольно часто, но и настоящей ценности пушной зверь попадается в более глухих местах. Встречаются и прекрасная куница, и лиса, и барсук, и в изобилии белка. Дикие же козы и сохатые становятся большою редкостью.

—————

*) Русская Старина 1884 года, апрель, стран. 110.

— 256 —

Вследствие низкой средней годовой температуры, обилия влаги, тонкости черноземного слоя и отсутствия ровных, удобных для запашек пространств, хлебопашество не могло здесь развиться. Луговые земли также не обильны и не богаты хорошею кормовою травою. Недостаток лугов еще один лишний раз заставляет местное население чувствовать свою зависимость от владельцев заводов.

Обилие дождей и почвенные условия в высшей степени неблагоприятно отзываются на путях сообщения — проезжих дорогах. Эти „проезжие" дороги, лет 9—10 тому назад, чуть ли не большую часть года, были решительно недоступны ни для пешего, ни для экипажного сообщения.

Екатеринбург и Красноуфимск — ближайшие города. Они отстоят от центрального пункта округа — Н.-Сергинского завода — на 100 и более верст и из них только Екатеринбург представляется богатым и торговым центром.

Таким образом, бедность края, плохие пути сообщения и отдаленность от промышленного и торгового мира ставят и теперь жителей округа в большую экономическую зависимость от заводов. Понятно, что при крепостном праве эта зависимость была еще чувствительнее. Владельцы сами не жили на заводах и вверяли судьбу своих подданных и собственных интересов управителям из местных самородков. О некоторых из них до сих пор ходят в народе легендарные сказания. Спешу оговориться, что эти россказни относятся к более отдаленным, дореформенным временам. Между тем окрестные леса, в старые годы, кишели не только зверем да птицею.... И сейчас еще не мало бродит в них разных таинственных существ, в роде „Божьих странников" и „Божьих старцев", — и сейчас еще немало народу „спасается" в скитах, среди глухих лесов и непроходимых болот. Весь этот бегущий мира, протестующий и скрывающийся трущобный люд, охотно давал убежище тем из заводских обывателей, для которых становилось почему-либо непереносимым или ненавистным их прежнее существование. Понятно, что беглецы не прерывали отношений, или если прерывали, то не сразу, со своими семейными, родственниками или просто знакомыми. Этим путем, между представителями раскола с одной стороны и местным населением с другой, установилась и поддерживалась постоянная связь, способствовавшая распространению известных воззрений и идей протестующего характера и развивалась наклонность к произвольным критическим приемам и самостоятельным толкованиям. Несомненно, что сношения с представителями раскола подготовили в значительной степени почву для возникновения учения Неплательщиков. Однако собственно религиозный элемент играл здесь второстепенную роль. В самом деле, из последующего изложения выяснится, что Неплательщики, из всего бывшего к их услугам рели-

— 257 —

гиозного материала, воспользовались только тем, что могло служить поддержкою утилитарным целям их учения.

Среди собранных мною документов имеет особенную цену копия с письма некоего Абрама Федотова Пирожникова, бывшего кушвинского мастерового. Это интересное послание проливает свет на причины зарождения секты и выясняет в тоже время степень участия и значение автора в деле ее развития. В нем Пирожников сообщает своей сестре, что он отказался платить какие бы то ни было повинности, вследствие чего имел столкновение с властями, за которое он был лишен всех прав состояния, хотя, по его убеждению, он отстаивал истинный смысле предначертаний „нашего Всемилостивейшего Монарха Александра Николаевича" и не сходил с почвы закона. Следующие затем строки, так замечательные именно потому, что они выражают мысли полуграмотного человека и свидетельствуют о том глубоком впечатлении, которое произвела великая освободительная реформа на простых людей, людей народа и темной массы, я позволю себе привести здесь в выдержках, исправив только, для большой удобопонятности, грамматические и орфографические ошибки: „....крепости больше не будет! Царь даровал крепостным людям свободу из варварских рук: вы становитесь вольными людьми…. „Чьих ты господ?" — спросят бывало крестьянина, — „Прохора Прохоровича", отвечает он, либо — „Ивана Ивановича Прохорова". Такого богопротивного, для христианской души унизительного, вопроса и ответа больше уже на святой Руси не услышится! Спрашивать нечего — чей и кто человек, только должен говорить: свой, Божий. Все мы стали вольные Божьи люди, между собою по естеству — равные, как сотворил нас Господь Бог. Всякий из нас есть сам себе господин. Держи голову прямо! Смотри в глаза смело! Ходи без оглядки! Бояться некого, кроме греха, a за грех, за вину нигде на свете по голове не гладят и потачки не дают. Други, подумайте, что это за милость!"....

Далее Пирожников предупреждает свою сестру и ее мужа, чтоб они спешили искать выхода „из Вавилона, из черты антихристовой, так как через год будет уже поздно; чтоб они не принимали или немедленно отказались от уставной грамоты, под страхом вторично впасть в обязательные отношения. Затем в конце письма — ряд ссылок на статьи закона и комментарий на них. В общем, из этого документа очевидно, что Пирожников усвоил себе такой взгляд на крестьянскую реформу, согласно которому только те из крестьяне, кои пожелают принять „уставную грамоту" и воспользоваться „десятинным наделом" — обязаны платить какие-либо подати или повинности; что же касается в частности до бывших обязательных работников при казенных заводах, выслуживших срок военных людей, и приравненных к ним мастеровых, приписанных к частным заводам, то они имеют право на потомствен-

— 258 —

ное пользование земельными угольями и освобождаются навсегда от всяких платежей и повинностей.

В этом же письме, намеренно или случайно, Пирожников называет горный закон — „горним", — обстоятельство, увеличившее затем путаницу представлений у Неплательщиков, которые добавив впоследствии к „горнему закону" эпитеты: „святой", „истинный" — стали искать его в старопечатных книгах.... Да и сам автор письма, которого мне удалось заманить к себе, просил меня добыть ему старопечатных книг, в которых он мог бы вычитать „святой, истинный горний закон". Я сказал: удалось заманить, потому что каждый из Неплательщиков упорно избегает всякого общения с „сынами антихриста", а к последней категории они причисляют вообще всех людей, неисповедующих их учения.

Этот бывалый кушвинский мастеровой заслуживает того, чтоб посвятить ему несколько слов и, по справедливости, должен считаться одним из корифеев, если не основателем секты Неплательщиков.

В 1856 г. Абрам Федотов Пирожников, с семьею, в числе 35 семейств, были переведены из посессионных Сергинских заводов на казенный Кушвинский. В 1861 г., по истечении полного срока работ, он был уволен в отставку с пенсиею и возвратился обратно в Н.-Сергинский завод, где и поселился окончательно. Между тем Кушвинское волостное правление тщетно взыскивало с Пирожникова накопившиеся за ним недоимки, которые он отказывался уплатить. Наконец, по требованию упомянутого правления, в 1870 г., имущество Пирожникова было продано, а сам он подвергся всевозможным мытарствам, о чем и упоминается, между прочим, в только что цитированной выдержке.

В 1861 г., согласно свидетельству Кушвинской конторы, Пирожников имел 42 года и имел темнорусые волосы. Когда же мне пришлось иметь с ним собеседование, то передо мною явился старец лет 70. Среднего роста, сухощавый. Белый как лунь — он держался прямо и бодро. Пирожников был одет в обыкновенный крестьянский зипун и высокую шапку, которую по видимому намеревался снять, когда зашел ко мне в комнату, но увидев икону, оставил на голове. В руках у старика был посох. Пирожников вошел и молча остановился у дверей. Сесть он отказался. Говорил он мало, но хорошо, стараясь касаться только того, что его лично интересовало и избегая высказываться: словом, был, как говорится, на стороже. Упомянув о Пирожникове, как об одном из видных представителей Неплательщины, я не могу умолчать об Иване Сидорове Блинове. Блинов, которого теперь нет уже в живых, принадлежал к крестьянам Н.-Сергинской волости и был одним из ревностнейших сектантов. Он едва не убил и выгнал из дому своего сына, мальчика лет 13—14, страстно стремившегося к учению, когда тому удалось поступить в местное училище. Во время моего свидания с Блиновым — он имел на вид лет 50 — 60. Это был темнорусый, с зна-

— 259 —

чительною проседью, малого роста, неказистый мужик. Страдая паховою грыжею, которая постоянно у пего выпадала, когда он стоял, причиняя ему большие неудобства и даже страдания, он, тем не менее, упорно отказывался сесть в течение нашего многочасового разговора. Подобно Пирожникову он не снимал шапки. Говорил много и охотно.

Сущность учения Неплательщиков заключается в следующем:

Сотворив землю и человека, Господь изгнал последнего за грехопадение из рая, но отдал ему в обладание землю и завещал ему обрабатывать ее в поте лица, за что она будет приносить трудящемуся над ней плоды. Это и есть, в общем, тот истинный и святой горний закон, по которому владеть землею должен непосредственно рабочий или крестьянин. По-видимому, в начале так и было, как благословил Господь; но затем, под влиянием злобной и темной силы, олицетворяемой в антихристе, дела мира приняли течение, уклоняющееся от пути, указанного им Богом и труженик-работник лишился обладания завещанною ему Творцом землею. С течением времени власть антихриста приобретает все более и более широкие размеры. По его внушениям патриарх Никон совершил искажение церковных книг, под его влиянием было совершено бракосочетание Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной по новому обряду. С этих пор, по нелепому представлению сектантов, антихрист втерся в мир и окружил его своим туманом, заслоняющим от духовных глаз Государей истинное понимание закона, данного Вседержителем. С этого же момента, понятно, и духовенство, и чиновничество, и другие власти, исполняющие веления Царей, являются проводниками предначертаний антихриста, его слугами. Могущество антихриста непреоборимо. Одно из особенно ярких доказательств своей роковой силы он дал, по мнению Неплательщиков, в минувшее светлое царствование. Они убеждены, что покойный Государь Александр Николаевич желал вновь восстановить завет Господа, — „истинный горний закон" — в полном его объеме. Часть своих благих намерений он уже выполнил, освободив крестьян от крепостной зависимости..... Но вот является антихрист со своим туманом и до того заволакивает, затемняет последние думы Великого Государя, что он не мог довести до конца излюбленное им дело и уступая внушению врага человеческого рода, дарует ненавистную сектантам „уставную грамоту" и все, что связано с нею.

Теперь остается одно, последнее средство от погибели, одно избавление от злобной власти антихриста — это отказаться от всего, не признавать ни законов, ни общества, ни властей, не признавать уставной грамоты, не принимать десятинного надела. Но особенно следует остерегаться духовенства, церкви, святотатственно называемой сектантами „капищем", и „антихристовых ликов", как кощунственно отзываются Неплательщики об образах. От воинской повинности, как и от всякой иной, следует

— 260 —

бежать, — бежать от всякой службы, от всякого общения с „антихристовыми слугами". Податей не следует платить добровольно: это будет равносильно подчинению воле врага. Не следует признавать и денежных знаков: на них находится изображение антихристовой печати — орла. Сектанты должны придерживаться непосредственного обмена. Вот правила, которым незыблемо должны следовать „сыны Божии".

Но велико, непреоборимо могущество антихриста, оно может поставить любого из „истинных сынов Божиих" в непосредственное, неизбежное соприкосновение со служителями его царства. При таких столкновениях Неплательщики должны избегать всяких споров и разговоров и отвечать им по раз навсегда установленной формуле: „по общему положению, по новому уставу, по правам — несогласен. Я человек истинного Бога; града настоящего не имею, грядущего взыскую. Аз есмь присельщик на сей земле...." и т. д.

Печальна и тяжела участь Неплательщиков. Их гонят, их бьют и истязуют, но впереди их ждет великая и прекрасная награда. В один из дней, почитаемых слугами антихриста за праздничный, должен совершиться акт высокого божественного правосудия. Вот потому-то истинные „сыны Божии", в такие дни, облекшись в белые одежды, — в знак своей духовной чистоты и готовности к смерти, — должны все, от мала до велика, даже с грудными младенцами женщины, выходить на площади близь церквей, во время совершающегося в них богослужения и — ждать.... Ибо им нe указано ни дня, ни часа, когда наступит момент их последнего тяжкого земного подвига — принятия мученического венца. Но выходить должны они не менее сорока дней в год. Венец мучеников возложат на их многострадальные головы, конечно, сыны антихриста, возмущенные и раздраженные их блаженным видом и близостью к их „нечестивым капищам". Сыны антихриста бросятся на сынов Божиих и прольют их кровь, но только лишь единая капля ее коснется земли, как вся эта, пропитанная грехом, земля воспламенится, вспыхнет и в этом великом очистительном огне погибнет антихрист и все его слуги. Сыны же Божии останутся единственными наследниками и владельцами погибшего греховного мира, и вот тогда-то наступит нетерпеливо ожидаемое ими царство, — царство свободы, вольного труда и вечного обладания очищенною огнем землею... „на сей же земле аз есмь присельщик".....

На основании только-что сказанного, всего естественнее было бы ожидать, что все действия Неплательщиков будут сводиться к немому, пассивному протесту и главнейшим образом выразятся стремлением избегать всяких, даже случайных соприкосновений с миром — царством антихриста.

На деле же выходит нечто совершенно обратное. Сектанты не пропустят решительно ни одного повода, чтобы не воспользоваться им

— 261 —

для подачи жалобы, протеста или прошения. Собирают с неплательщика подати — он непременно жалуется и протестует. Забреют ему лоб — он жалуется и протестует: вся родня его жалуется и протестует. Попадется он в воровстве леса, приходится ему отвечать на самовольный захват — он оправдывается, протестует и..... жалуется. Платится он за сопротивление властям, и при этом — те же вечные толкования, жалобы и протесты. Эта, совершенно необъяснимая, страсть к прошениям, жалобам и протестам, уснащаемым своеобразными комментариями, заставляют сектанта обращаться с бумагами во всевозможные учреждения и присутственные места, ко всем власть имущим и высокопоставленным лицам. Смелость их очень велика в этом направлении и при арестах у них не редко находили послания на Высочайшее имя.

Следует отметить, что, по убеждению Неплательщика, он всегда прав. Для доказательства у него всегда готовы ссылки на „святой горний закон", который учит его не признавать законов, не подчиняться властям, не признавать собственности — одним словом всему, чему угодно, смотря по обстоятельствам.

В высшей степени характерен обычай „сынов Божиих" собираться на площадях близь церквей, во время совершения литургии в праздничные дни, вырядившись в белые одежды. О религиозно-теоретическом значении этой манифестации я уже говорил. Но и тут у Неплательщиков религиозная теория расходится иногда с практикою. Уже Пругавин в своих очерках рассказывает об официально засвидетельствованных событиях в Михайловском заводе, указывающих, что сектанты не всегда ограничиваются выполнением роли немого, пассивного протеста и терпеливого ожидания высшего правосудия, но изредка переходят и к действиям, имеющим явно насильственную тенденцию. Подобные же случаи имели место и в Н.-Сергинском заводе. Особенно врезалось мне в памяти событие, происшедшее здесь несколько лет тому назад. В один из праздничных дней, по окончании обедни, во время крестного хода, толпа Неплательщиков, находившаяся по обыкновению на своем посту, близь церкви, на этот раз сравнительно довольно многочисленная, — бросилась на духовенство с угрозами и начала бросать в него камнями. Хотя фанатики и были вовремя остановлены, но тем не менее не без борьбы оставили поле битвы. Часть их была захвачена и отведена на расправу в волостное правление. Я помню, что назвал сектантов фанатиками, потому что эти попытки к насилию, совершаемые при описанных исключительных условиях и ничем не вызванные ни в данный, ни в ближайшие к нему моменты, должны быть отнесены к случайным вспышкам фанатического одушевления. Иначе решительно невозможно объяснить такое явное противоречие между проповедью отчуждения от мира и пассивного протеста и поступками, носящими на себе резкий и явно вызывающий характер. К тому же, повторяю, в течении моего десятилетнего пре-

— 262 —

бывания в районе распространения секты, я мог убедиться собственными, так сказать, глазами, что взрывы активного протеста не входят в программу учения Неплательщиков. Даже в тех случаях жизни, где они сталкиваются с нею при особенно вызывающих условиях и порой действительно терпят, сектанты проявляют замечательную выдержку. Я говорю о сборе податей. По крайней мере, за последние десять лет, случаи открытого сопротивления если и встречались, то крайне редко. Обыкновенно Неплательщик, не смотря на многократные напоминания и настояния волостных властей, не вносит повинностей и таким путем, в конце концов, неизбежно становится в положение недоимщика. Когда же наступает срок распродажи его имущества, он, вместе со всею своей семьей, уходить из дому и, если обстоятельства тому благоприятствуют, — угоняет в лес скотину, если же нет, то бросает все на произвол судьбы и возвращается домой лишь по окончании аукциона.

Должно отдать полную справедливость местным властям в том отношении, что они не раздували преследований Неплательщиков до размеров гонения. Можно наверно сказать, что именно, только благодаря этому обстоятельству, Неплательщина не получила широкого распространения и более совершенной разработки. За то та же власть не скупилась, в случаях, требовавших экстренных мер, на применение экзекуций. За последнее время, впрочем, об этих исправительных приемах не слыхать. В прежние же годы этим способом пользовались как побудительным средством — для уплаты повинностей, как карательною мерою — вслед за слишком энергичным проявлением сектантами религиозного увлечения, и как воспитательно-исправительным орудием — в применении к новобранцам из Неплательщиков.

Особенно памятны для сектантов, именно в этом направлении, последствия столкновения их с известным генералом Скобелевым, командированным в Пермскую губернию по поводу рекрутского набора в начале 70 годов, распоряжениям которого они вздумали оказать сопротивление, устроив чуть ли не открытый бунт. К сожалению, мне не удалось собрать более точных и подробных сведений об том происшествии. Я слышал только, что расправа последовала в Красноуфимске и была весьма энергична, что подтверждает относящееся будто бы именно к этому случаю оригинальнейшее в своем роде рукописное сказание, в котором говорится о посещении Неплательщиками „белых комнат" и о получении в этих комнатах „красных полос"....

Вообще рекрутский набор — это самое, можно сказать, больное место у Неплательщиков и в широком и в тесном смысле этого слова. Дело в том, что именно тут они совершали ряд таких поступков и позволяли себе высказывать такие вещи, что только и оставалось — или наказывать их, как малых ребят, или третировать как преступников. Такое явление вполне понятно, так как эта повинность особенно противна духу

— 263 —

учения сектантов и очевидно вызывает среди наиболее убежденных самое удручающее, самое тяжелое настроение. В самом деле, сам юный рекрут-сектант при этом не только вырывается из рук своих родных и единомышленников, но и осуждается на жизнь в среде, находящейся в прямом противоречии со всем его прошлым, прямо враждебной последнему. Все ему дико и ненавистно. Его заносят в списки и номеруют: сектанты потому и не называют никогда себя по имени, потому и говорят, что они „присельщики" на этой земле, что, по их убеждению, уже одно занесение их имен в проклятые книги или списки дает над ними известную власть антихристу. Новобранца заставляют присягать на верную службу Царю, а между тем их учение отвергает служение „земному Богу". Его ведут в церковь — в такое место, которое, вследствие его извращенных понятий безусловно ненавистно ему; он должен в ней оказывать почтение священным предметам, которые внушают ему чувство отвращения. В течение своей дальнейшей службы сектант должен относиться с уважением к духовенству, к церкви, к начальству, и „антихристовой печати", — выражение слишком известное и потому не требующее пояснения, — ко всему, что его учили презирать и ненавидеть.... В его уме рисуются страшные картины торжества лукавого духа, волка, антихриста, и гибель души, и страшные муки загробной жизни.... Родители же и ближние рекрута видят в нем родную и дорогую им душу, осужденную на погибель в настоящем и будущем мире, отторгнутую враждебною силою из среды верных „сынов Божиих". Понятны поэтому то ожесточение и энергия отчаяния, с которыми протестуют Неплательщики против рекрутчины, когда она коснется кого-нибудь из них. Они жадно ищут какой-либо точки опоры, какого-либо достаточно веского основания или свидетельства, которое послужило бы им в пользу, было бы признано бесспорным, убедительным, помогло бы им спасти дорогое, существо от страшной участи.

Их жалобы полны ссылками на истолкованные в благоприятном для них смысле статьи закона, относящиеся к дореформенной эпохе и ко времени освобождения крестьян, за который они цепляются в тщетной надежде. Конечно, „святой горний закон" фигурирует на первом плане. Не удовольствуясь упомянутыми аргументами, сектанты стараются извлечь их и из наших старинных узаконений. Среди попавших ко мне в руки бумаг Неплательщиков имеется выписка из „Уложения" царя Алексея Михайловича, где выясняется обязательный характер отношений детей к родителям, в смысле безусловного их подчинения последним, под страхом нещадного наказания кнутом. И вот родители рекрутов-сектантов пишут, что они „не благословляют" своих детей на военное поприще: дети же в свою очередь заявляют, что они не смеют не подчиняться суровому закону, преступить родительскую власть, не могут обойтись без их благословления. Искренность тона и тяжелая скорбь,

— 264 —

которыми дышат эти протесты, обрисовывают вполне глубину заблуждения жалующихся....

В одной из подобных жалоб крестьянка Н.-Сергинской волости, Колосова, горько сетует на несправедливое и непочтительное обращение с нею, не взирая на ее 60-ти летний возраст, и на жестокое отношение к ее сыну, тогда как они старались только растолковать старшине и „приемным лицам", что всякий Неплательщик, т. е. свободный от обязательства нести какие-либо повинности, не может, по закону, подлежать ни сдаче, ни приему в солдаты: что его на подобный шаг никогда не благословят родители, что наконец каждый сектант и сам не захочет нарушить их волю и отступить от „истинного закона". В заключение, сын Колосовой „выяснял народное положение". Далее Неплательщица говорите о страданиях, которые переносили Неплательщики за твердость их убеждений, подвергаясь телесному наказанию, получая по 100—150 ударов.... В конце концов Колосова, в порыве отчаяния, дерзает обратиться со следующими словами к ныне благополучно-царствующему Государю Императору:.... „как допустили нас совершенно до врагов; ах, Повелитель Всероссийский, Государь, Александр Александрович Третий, Польский! примите вопль нашу.... Насильно моего ученика Неплательщика отняли противо закона"....

И действительно, нужно думать, что для новобранца сектанта тяжела и трудна суровая школа военной службы, требующая прежде всего субординации, безусловного подчинения. Особенно беспощадно отзывается она на нем в первое время, когда он всеми силами и со всей горячностью юного увлечения стремится противиться ее требованиям. Борьба эта тянется, покуда наконец не сломится подогретый фанатизм Неплательщика и он не превратится в обыкновенного солдата.

Отбыв срок службы, бывший сектант возвращается на родину, по-видимому совершенно иным человеком. Но вот проходит известный промежуток времени и из солдата начинает выглядывать старый Неплательщик. Я имел возможность неоднократно убедиться в такой метаморфозе. Отсюда можно заключить, насколько крепко держатся в душе сектанта заложенные в нее семена учения и насколько сродны ему принципы этого учения.

Не малую роль в деле обращения в Неплательщину вообще и возвращающихся из военной службы к прежним заблуждениям в частности играют женщины. Мне лично известны случаи, где женившиеся на дочерях сектантов, через некоторое время, присоединялись или возвращались к секте.

Теперь еще несколько слов о заимствованиях из других сект. Учение об антихристе, со всеми подробностями, со всеми касающимися его историческими данными, целиком взято от старообрядцев хотя и переплетается постоянно со взглядами, принадлежащими собственно сектантам. Не-

— 265 —

плательщики верят, что вот уже третий год, как появились несомненные признаки нарождения врага рода человеческого, волка — духа лукавого. „Уже третий год" — указывают они — „нет ни хлеба, ни воды". Они твердо уверены, что близок час гибели грешной земли и указывают на единственный путь к спасению желающим избежать грозной участи осужденных: уйти из мира, охваченного властью антихриста. Для этого, прежде всего, надо отказаться от „нового устава", от „десятинного надела", открыто заявить себя „Неплательщиком", т. е. признающим только тот законе, который освобождает от платежа податей всех, отказывающихся от „новых прав". Затем желающий спастись, так как он занесен в церковные и волостные списки, за „антихристовою печатью", должен отречься от своего имени, уже отданного во власть лукавому, — должен сделаться для антихристовых слуг таким же, как и остальные сектанты, безымянным „присельщиком на сей земле, не имеющим града настоящего".... „Спешите", — говорят неплательщики — „спешите ищущие спасения, — только год сроку дается вам"... — Исключительная, или, по крайней мере предпочтительная вера в старопечатные книги, недоверие и еще недавняя ненависть к новейшим, принципиальная нетерпимость по отношению к официальным представителям духовной и светской власти и прочие в этом роде особенности учения Неплательщиков носят на себе слишком типические признаки, чтоб можно было сомневаться в источнике их происхождения. Однако сектанты далеко не рабски следуют за идеями людей „старой веры". Напротив того, можно сказать, что они проявляют и совершенно самостоятельную и в высшей степени оригинальную работу мысли. Так например, крайнею своехарактерностию поражает их смелый и довольно-таки рискованный вывод из признания факта нарождения антихриста. Истина — говорят Неплательщики — до того теперь исказилась, правда до того смешалась с неправдою, что в этом хаосе, царствующем на земле, нет более места справедливому и святому закону; а раз не существует последнего, то нет и не может быть ни греха против него, ни преступления... Раз враг Божий на земле — значит Господь ее покинул, оставили ее и праведники, и людям нельзя больше на ней поклоняться Творцу своему и святым его. Потому-то теперь нет и не может быть ни праздников, ни постов, ни молитв.... Один лишь святой завет обязателен сейчас для каждого из „сынов Божиих", — это бескорыстная любовь друг к другу и щедрость к меньшей, нищей братии: „тут вера и надежда, и любовь, солнце праведное, истинный закон!" Излишне указывать на сколько далеки эти воззрения от проповеди молитвы и поста, от того духа сурового аскетизма, которым отличаются старообрядцы.

Хотя Неплательщики, согласно их учению, и не должны общаться со слугами антихриста, людьми подверженными его власти; хотя они и обязаны остерегаться вступать с ними в какие-либо отношения или даже разговоры; но то правило условно и имеет очевидно значение лишь пре-

— 266 —

дохранительной меры ограждения от соблазнов. Таковым является и должен быть Неплательщик, покуда он „в черте Вавилона", в пределах влияния лукавого духа.... В лесу, который сектант считает лежащим „вне проклятой черты", считает наиболее привольным и наименее запятнанным на земле местом, — это совсем другой человек, — это „странник Божий", который приветливо и охотно разговаривает о чем угодно и с кем угодно, разумеется исключая официальных представителей власти — непосредственных антихристовых слуг. Мало того, Неплательщики осуждают раскольников за их брезгливую нетерпимость к людям неодинаковых с ними воззрений, упрекают их за то, что они гнушаются курящих и пьющих вино и, как известно, считая их нечистыми, не едят и не пьют с ними. Они говорят: „когда Господь ходил по земле, он никого не гнушался и со всеми пил и ел".... В частности вопрос о вине сектанты разрешают так: „когда Господь ходил по земле, то он и пиры посещал и вино пил"....

Что касается до курения, то они ссылаются на отсутствие в Св. Писании прямых указаний, на основании которых его следовало бы считать воспрещенным.

Дух прозелитизма так же не чужд Неплательщикам. В высшей степени характерною особенностью сектантов является отсутствие у них каких бы то ни было обособленных посредников для предстательства пред Творцом вселенной. В этом отношении их учение резко выделяется в ряду всевозможных религиозных систем и в частности сектантских учений. Даже у беспоповцев имеются начетчики и начетчицы. Ничего подобного нет у Неплательщиков. Да им пожалуй и нет надобности в таких лицах, вследствие малого развития религиозной стороны их учения и полного отсутствия обрядовой.

Никаких таинств нашей православной церкви для них не существует. Тем не менее некоторые из сектантов крестят своих детей. В таком случае обряд крещения совершается обыкновенно старухами. Он состоит из троекратного погружения младенца в воду, налитую в лоханку или в ведро и заменяемую, после каждого погружения, свежею. Последняя операция проделывается потому, что повторное погружение в воду, уже содержащую, по их понятиям, омытые с младенца грехи, не только не очищает его, но напротив — оскверняет. При этом обряде обыкновенно читаются: „Верую" и „Отче наш"! — единственные молитвы, нужно заметить, которые признаются и употребляются сектантами.

Брак, как таинство, или даже как обряд, не признается Неплательщиками. Представители обоего пола прямо сходятся и сожительствуют. Тем не менее, критикуя обрядовую сторону таинства, они почему-то отдают предпочтение приемам, практикующимся у староверов. Кажется, хождение „против солнца" также не правится им как и раскольникам. Понятно, что при таких условиях отношений между сектантами и сектант-

— 267 —

ками, о высокой нравственности или прочности заключаемых между ними союзов не может быть и речи. При этом больше всего, разумеется, приходится страдать женщинам, так как их сожители не связаны, по отношению к ним, никакими обязательствами. Нередко сектант, прожив с какою-либо из своих единомышленниц, несколько лет и наградив ее ребятами, сходится вновь с более молодою и привлекательною для него особою, бросая старую семью на произвол судьбы.

Частные случаи подобных поступков и полная их безнаказанность настолько тяжело отзываются на доле женщины в среде Неплательщиков, что последние, не смотря на все свое принципиальное пренебрежение и даже отвращение к церкви, решаются заключать брачные союзы именно в ней.

Погребение умерших совершается сектантами также без всяких религиозных церемоний или обрядов. Взрослых покойников своих они хоронят обыкновенно в лесу. На сколько мне удалось собрать сведения относительно подробностей этого печального акта, то грубо-сколоченный ящик, глубокая яма в наиболее глухой части леса, „Верую" и „Отче наш", прочитанные кем-либо из провожающих, да комок земли брошенный близкими на останки — вот и вся несложная похоронная процедура. Еще проще поступают Неплательщики с трупами детей, особенно маленьких. Они зарывают их в землю, где попало: на огородах, в погребах и даже в подпольях жилых изб!

Но при всем том, ни один из сектантов не согласится хоронить своего уснувшего вечным сном собрата, не взирая на его возраст, на кладбище. Он говорит, что не отдавая своих покойников попам на отпевание и погребение „по правам" и „в черте Вавилона", он не предает останков упокоившихся „сынок Божиих" в руки врага Христова, духа лукавого, волка, и таким образом спасает тела удрученных бременем жизни „странников Божиих, на сей земле присельщиков" от поругания....

Особенного внимания заслуживает та ненависть, с которою Неплательщик относится к иконам. Если они попадаются в руки сектанту, то он их или сжигает, или старается уничтожить каким-либо иным путем. В этом направлении он совершенно одинаково относится к образам как старинного, так и нового письма. Основание к такому взгляду на священные изображения сектант объясняет так: „когда Господь ходил по земле, он не молился иконам".... Мало того, видя в образах творение человеческих рук и не будучи в состоянии понять характер отношения Св. Церкви к иконам, Неплательщик усматривает в деле почитания их, чуть не идолопоклонство, подозревает ловушку антихриста — и отсюда его крайняя нетерпимость к священным изображениям.

Библия и Евангелие — являются для сектантов предметами величайшего почитания и благоговейного отношения. На своих частых вечерних сборищах они особенно охотно их читают и с жаром и увлечением

— 268 —

предаются истолкованиям их текста и рассуждениям о прочитанном. За последнее время сектанты не гнушаются, впрочем, и всякими иными книгами, но и к ним относятся каким-то особенным образом, объясняют на свой манер самые обыденные вещи, стремясь непременно извлечь что-либо подходящее к их взглядам, или могущее их подтвердить, при чем, понятно, становятся в положения, одинаково заслуживающие и смеха и сожаления.

Довольно долго сектанты придерживались строго непосредственного обмена и отрицали всякие денежные знаки, так как они, согласно их понятиям, несли на себе печать антихриста. Это обстоятельство, с одной стороны, отдаляло их от непосредственных заработков на заводах и для заводов; с другой же отдавало в жертву ловким людям, эксплуатировавшим их заблуждение. Но с годами, обеднение всего населения края, увеличение народонаселения, сокращение заводских работ, замена старых машин и приспособлений при фабриках более совершенными, уменьшающими спрос на непосредственно рабочие руки, ряд экономических неурядиц в ближайших хлебопахатных местностях, — все это такие явления, которые не могли не отразиться на последователях Неплательщины, не могли не заставить их своим гнетом отрешиться от некоторых своих воззрений. Теперь, особенно в настоящую годину всеобщего бедствия, они охотно ищут и берут работу при заводах и получают денежные расчеты. Однако и тут дело не обошлось без тяжелой борьбы с собою и колебаний. Многие из сектантов, прежде чем подчиниться этой печальной для них необходимости, года 3—4 тому назад, стремились выселяться и выселялись в ближайшие местности Сибири; но многие из них вернулись обратно....

Что касается до числа всех последователей секты, то приводившиеся ранее цифры едва ли близки к истине, так как и сейчас еще, по признанию местных властей, у них не имеется на этот предмет точных данных. Как на положительную цифру поэтому я могу сослаться лишь на ту, которую извлек непосредственно из имеющегося у меня материала: всех собранных у меня документов имеется 68 экземпляров, под которыми фигурирует 27 фамилий, принадлежащих 42 лицам *).

Высказаться за какие-либо изменения в духе этой интересной секты, кроме уже вышеупомянутых, или делать какие-либо заключения о ее будущем, о вероятности ее дальнейшего роста или исчезновения — я решительно не считаю себя компетентным и буду рад, если мой очерк привлечет внимание более привычного и тонкого исследователя.

А. Солодовников.

—————

*) По официальным сведениям за 1887 год, последователей Неплательщины считалось 187 человек. В последнее время, по тем же сведениям, число их сокращается и некоторые из них с меньшим уже упорством уплачивают налагаемые на них сборы. Ред.

Date: 25 ноября 2014

Изд: «Пермский край». Т. 1, Пермь, 1892. C. 254-268.

OCR: Адаменко Виталий (adamenko77@gmail.com)