Ромен Роллан
ПРЕДТЕЧИ
(1916-1919)
XIII. В ЗАЩИТУ Э. Д. МОРЕЛЯ
Э. Д. Морель, секретарь «Union of Democratic Control», был
арестован в Лондоне в августе 1917 г. и приговорен к шести месяцам тюремного
заключения, в условиях жесткого общеуголовного режима, по смехотворному (и к
тому же ложному) обвинению в том, что он будто бы пытался переслать в
Швейцарию Ромэну Роллану одну из своих политических брошюр, разрешенных в
Англии*. Женевское «Revue Mensuelle» запросило Ромэна Роллана, каково его мнение об этом деле,
которое в то время было очень мало известно, так как на континент попадали
только статьи, позорящие Э. Д. Мореля, сфабрикованные в Англии и переведенные
на все языки. Ромэн Роллан ответил:
* Впоследствии, освободившись, Э.
Д. Морель, к негодованию слушателей, публично разоблачал в Англии беззакония,
имевшие место в процессе, и всю изнанку дела, в котором обнаружилось влияние
нескольких темных личностей, чьи преступные интересы были когда-то задеты
Морелем в бесстрашной кампании, которую он поднял в печати в связи с вопросом о
Конго. См. The Persecution of E. D. Morel (Glasgow Reformer's series, 1919).
Вы спрашиваете меня, какого я мнения об аресте
Э. Д. Мореля?
Я не знаком с Э. Д. Морелем лично*.
* Теперь я с ним знаком и в равной мере люблю
его и восхищаюсь им, так как, в моих глазах, это один из тех у кого самая чистая
совесть в Европе. (Примечание 1923 г.)
Но по всему тому, что я о нем знаю, по его
деятельности во время войны, по его героической борьбе против преступлений
цивилизации в Африке, по его проницательным статьям о войне, слишком редко
воспроизводимым в швейцарских и французских журналах, — я считаю его человеком
большого мужества и крепкой веры. Он всегда смело служил истине, одной только
истине, не считаясь с опасностями и с ненавистью, скапливающимися на его пути и
— что встречается гораздо реже и что бывает гораздо труднее — не считаясь с
собственными симпатиями и привязанностями, не считаясь даже со своей родиной в
тех случаях, когда истина и родина не могли ужиться вместе.
Эта черта соединяет его с семьею всех великих
служителей веры — с первыми христианами, с реформаторами столетия битв, со
свободными мыслителями героических эпох, — со всеми теми, кто превыше всего
ставил свою веру в истину, в какой бы форме она им ни являлась (божественной
ли, мирской ли, но всегда равно священной)*.
* Я и не думал тогда, что выразился так удачно. Впоследствии
Э. Д. Морель сообщил мне, что он гордится тем, что в числе его предков по материнской
линии — Филипп, граф Горн, обезглавленный по приказу герцога Альбы.
Прибавлю, что всякий человек, подобный Э. Д.
Морелю, — великий гражданин даже тогда, когда он указывает своей родине на
совершаемые ею ошибки, и в особенности тогда, когда он на них указывает, и
именно потому, что он на них указывает. Те же, кто набрасывает покров на свои
ошибки, — это слуги неспособные или же льстивые. Всякий мужественный, всякий
правдивый человек приносит честь своей родине,
А затем государство может, если хочет, нанести
ему удар, так же, как оно нанесло удар Сократу, так же, как оно наносило удары
стольким другим, кому впоследствии оно воздвигает ненужные памятники.
Государство не есть родина. Государство — всего лишь управитель ее, — хороший
или дурной, смотря по обстоятельствам, но всегда могущий впасть в ошибку. В
его руках сила — оно ею пользуется. Но с тех пор, как человек — человек, эта
сила всегда оступалась на пороге свободной души.
Р. Р.
15 сентября 1917 г.
(Надпечатано в «Revue Mensuelle», Женева, 1917 г.)
Пер:
с французского Д.Г.Лифшиц
Изд:
Р.Роллан. Собрание сочинений, т. XVIII, Л., "ГИХЛ", 1935