Милостивый государь!
Соблаговолите, пожалуйста, включить и мой взнос в подписку в пользу Дуаз. Однако не следует ограничиваться только сбором денег. Сейчас происходит нечто гораздо худшее, чем то, что происходило, быть может, даже в деле Лезюрка: пытка, восстановленная во Франции в девятнадцатом веке, признание, вырванное при помощи удушения, смирительная рубашка, надетая на беременную женщину; заключенная, доведенная до безумия; чудовищное детоубийство, совершенное законом, — убийство ребенка во чреве матери во время пыток; поведение судебного следователя, двух председателей суда и двух прокуроров, осуждение невиновной, а после признания ее невиновности оскорбление, нанесенное ей во время судебного заседания со стороны правосудия, которое должно было бы пасть перед ней на колени, — все это далеко превосходит вопрос о деньгах.
Спора нет, подписка — хорошее, полезное и похвальное дело, но в данном случае требуется более высокое возмещение. Обществу причинен еще больший ущерб, чем Розали Дуаз. Цивилизации нанесено глубокое оскорбление. И больше всего страдает от этого оскорбления правосудие.
Подписка — пусть; но мне кажется, что бывшие министры юстиции и бывшие старейшины адвокатов должны предпринять что-то другое. Что касается меня, то у меня есть долг, и я его исполню.
Отвиль-Хауз, 2 декабря 1862
Розали Дуаз была арестована по ложному обвинению в убийстве отца,
подвергнута бесчеловечным пыткам и приговорена 9 октября 1862 г. к
бессрочной каторге. Невиновность Дуаз скоро выяснилась, и в ее пользу была
объявлена подписка.
Изд: В.Гюго. Собрание сочинений в 15 тт., т. 15, М., "ГИХЛ", 1956.
Пер: с французского Л.Щетининой