А.А.Зимин

 

И.С.Пересветов и его современники.
Очерки по истории русской
общественно-политической мысли середины XVI века

 

 

§ 4. «РАБЬЕ УЧЕНИЕ» ФЕОДОСИЯ КОСОГО

 

Одной из самых основных черт русского реформационного движения середины XVI в. является оформление плебейской «ереси», отражавшей интересы городских низов и крестьянской бедноты.

Первый этап русского реформационного движения, падающий на конец XV — начало XVI в., еще не знает плебейской «ереси». В это время еще нет той дифференциации внутри «ереси», которая характерна для середины XVI в. В 50-х годах XVI в. в стране явственно обозначился рост товарно-денежных отношений, обострилась классовая борьба крестьянства и горожан, а во время городских движений городской плебс уже выступал иногда против патрициата (например, в Пскове). В таких условиях складывалось «рабье учение» Феодосия Косого, выражавшего интересы городской и крестьянской бедноты.

 

1

 

О жизни и деятельности Феодосия Косого у нас сохранились только отрывочные сведения. Но даже эти сведения рисуют нам его непримиримым борцом против социального неравенства и последовательным противником феодальной церкви, одного из самых действенных средств идеологического порабощения народных масс. Известно, что Феодосий Косой был по происхождению «москвитином», холопом одного из царских слуг³⁰⁷. Судьба холопа, сделавшегося видным мыслителем, конечно, в условиях феодально-крепостнической России представляет собой необычное явление. Впрочем, из народа уже и раньше выходили замечательные творцы русского фольклора, зодчие, художники, скоморохи. Своеобразным и ярким писателем был автор послания к новгородскому архиепископу Макарию, происходивший из среды полных холопов³⁰⁸. Холопом, наконец, был выдающийся борец против крепостного гнета — Иван Исаевич Болотников. Феодосий Косой уже в Москве познакомился со своими будущими сподвижниками, также по происхождению холопами (Вассианом, Игнатием и, возможно, с иными). Зиновий Отенский во всяком случае сообщает о бегстве ряда «начальников ереси» в Белозерский край³⁰⁹. Трудно сказать, зародилось ли «новое учение» еще в Москве или его возникновение следует отнести к более позднему времени. Единовременный побег Феодосия Косого с его сподвижниками как будто дает основание предполагать первое. К тому же Зиновий Отенский также говорит,

—————

³⁰⁷ «Косой москвитин есть, раб единаго от честных слуг царевых» (Истины показание к вопросившим о новом учении. Сочинение инока Зиновия. Казань, 1863, стр. 24—25); ниже Ф. Косой прямо назван холопом (там же, стр. 48).

³⁰⁸ См. А. А. Зимин Общественно-политические взгляды Федора Карпова «Труды ОДРЛ», т. XII, М.- Л., 1956, стр. 170-172.

³⁰⁹ «Раби неции в граде Москве, ...бежаша в пределы Белозерскиа» («Послание многословное», стр. 1). В другом сочинении Зиновий именует Ф. Косого и его сподвижников как «мнихов некоих, отбегших от господий своих, — раби бо боша сии» (Ф. Калугин. Зиновий, инок Отенский, и его богословско-полемические и церковно-учительские произведения, СПб, 1894, приложение, стр. 21).

 

 

183

 

что Феодосий Косой, еще будучи в холопстве, вселял неверие и смущение в других господских рабов³¹⁰.

Современники отзывались о Феодосии Косом как о человеке, обладающем «мужеством и разумом». Для сторонников «нового учения» он был «мудр учитель». Уже первые известия о Феодосии Косом характеризуют нам его как человека, не желавшего мириться со своим положением холопа и решительно разорвавшего узы феодальной зависимости.

Получив, благодаря побегу, свободу, Феодосий Косой на Белоозере постригся в монахи³¹¹. В разных монастырях стали монахами и другие его сторонники. Зиновий Отенский объясняет это пострижение боязнью репрессий со стороны господ, принимавших, конечно, меры к поимке беглецов³¹². Это сообщение не лишено оснований. Феодосий Косой и его товарищи впоследствии воспользовались случаем, чтобы снять с себя иноческий чин, и выступили ярыми врагами монашества. Возможно поэтому, их пострижение в монахи было вынуждено тяжелыми обстоятельствами, в которые попали беглецы. На Белоозере они сделались учениками известного идеолога нестяжателей, старца Порфирьевой пустыни Артемия³¹³. В. И. Корецкий фактически отрицает связь Ф. Косого с нестяжателями, считая, что для него «нестяжательство было лишь формой, которую он сумел быстро преодолеть»³¹⁴. Никаких данных для утверждения о том, что нестяжательство для Ф. Косого было лишь «формой», или о каком-либо «преодолевании ее», в источниках не содержится. Поскольку в начале 1551 г. Артемий был вызван уже в Москву, то появление Феодосия Косого с товарищами на Белоозере следует относить ко времени до 1551 г.³¹⁵

Не исключена возможность, что организованный побег Феодосия Косого и ряда холопов из Москвы был связан с восстанием в столице Российского государства 1547 г. Впоследствии Феодосий Косой, Игнатий, Вассиан и другие сторонники «нового учения» попали на Новоозеро («потом съвокупишася на Новоозере»). Новоозеро находилось несколько южнее Белоозера³¹⁶. Здесь располагался небольшой Кириллов Новоозерский монастырь, откуда, очевидно, и началось распространение «еретических» взглядов³¹⁷. С сочувствием к Ф. Косому теперь относился и его бывший

—————

³¹⁰«Неверие же и огорчение на прочая рабы сотвори ему; и в сравных своих много смущение вложи и многую молву» (Истины показание..., стр. 29).

³¹¹ Там же, стр. 26.

³¹² «Убояша же ся мук от господий своих, внидоша в монастыря и постригошася». (Послание многословное. Сочинение инока Зиновия. По рукописи XVI в. «Чтения ОИДР», 1880, кн. II, стр. 1).

³¹³ «Феодосей, нарицаемый Косой, и Игнатей и Васиан, ученикы Артемиевы и инии с ними» (там же, стр. 1); «учением некоих мних пустынных именем Артемия и того ученика Феодосия» (ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371 об.). — О том, что Ф. Косой был учеником Артемия, крилошане не говорят, но в их представлении создатель «нового учения» не мог быть чьим-то учеником. Зато из официальных источников известно, что на Новоозере (т. е. в месте пребывания Ф. Косого) находился ряд «еретиков» из числа учеников Артемия (ААЭ, т. I, № 289, ящик 190).

³¹⁴ В. И. Корецкий. К вопросу о социальной сущности «нового учения» Феодосия Косого. «Вестник Московского ун-та», Историко-филологическая серия, 1956, № 2, стр. 109.

³¹⁵ Д. К. Шелестов предполагает, что Косой бежал «не ранее 1546 г., когда Артемий появился в Заволжье» (Д. К. Шелестов. Указ. соч., стр. 199). Однако 1546 г. как время появления Артемия в Заволжье источниками не подтверждается и заимствовано автором, очевидно, у И. У. Будовница (ср. И. У. Будовниц. Русская публицистика XVI в., стр. 262).

³¹⁶ А. И. Конанев. История землевладения Белозерского края в XV—XVI вв. М.-Л., 1951, стр. 69. — Карта землевладения Белозерского края середины XVI в., квадрат 7-Ж.

³¹⁷ «Начата своей ереси учити и иныа» (Послание многословное, стр. 1). — По мнению В. И. Корецкого, «указание на соединение на Новоозере беглых холопов, постригшихся в различных монастырях, может свидетельствовать о стремлении

 

184

 

господин³¹⁸. Чем это объяснялось, сказать трудно. Однако господин, «много угожая» Ф. Косому в его бытность на Белоозере, вряд ли мог не знать о его «еретическом» умонастроении. То ли он разделял вольнодумные идеи своего бывшего холопа, то ли он был не чужд взглядам М. Башкина, проповедовавшего освобождение рабов³¹⁹, то ли дело ограничивалось каким-то личным расположением его к Ф. Косому. При современном состоянии источников безоговорочно принять любое из этих объяснений нельзя. Так или иначе, но постепенно влияние Ф. Косого и его «нового учения» возрастало.

В Стоглаве говорилось о появлении в селах и волостях «лживых пророков». Они, конечно, не были теми идеологами крестьянства, к числу которых принадлежали Феодосий Косой и его сподвижники. Все преступления этих «пророков» против религиозных устоев состояли в суеверных представлениях об исполнении поста, рассказах о чудодейственных явлениях и т. п.³²⁰. Поэтому церковь предписывала просто изгонять их из селений, а не говорила о каких-либо специальных репрессиях. Но самое внимание, которое уделял церковный собор в 1551 г. этим «лживым пророкам», показывает, что к этому времени в селах и деревнях постепенно складывалась обстановка, способствовавшая распространению «ересей».

И действительно, к концу 1551—1552 гг. взгляды Феодосия Косого получили широкое распространение; о «ереси» стало уже известно в официальных кругах (1551 —1552 гг. считались временем «явления» учения Ф. Косого)³²¹.

Подробнее говорит Зиновий о «явлении» ереси и причинах ее в слове по поводу открытия «мощей» новгородского архиепископа Ионы, «...грехов бо ради наших и беззакония, — пишет он, — отьял бог плоды от земля нашея и нищетою удручает нас и частыми глады безпрестани посещает и милость в имущих на жестоко отягчание преложи... от мысли владущих и суд и правду сотре и милость и щедроты потреби, принуди же на подвластных истязовати множайшая дани паче первых». Страшнейший голод 1547—1549 гг.³²² и усиление поборов сочетались «с неправедными

—————

Ф. Косого и его учеников иметь свой особый центр, обособленный от других нестяжательских пустынь» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 109). Но для доказательства данного тезиса автору нужно было бы привести хоть какие-либо аргументы, которыми была обоснована мысль о невозможности причислять Новоозеро к нестяжательным пустыням. Этого, однако, он не сделал.

³¹⁸ «Во мнишестве же Косому много угожая и господин его» (Истины показание..., стр. 26).

³¹⁹ Так, например, думает В. И. Корецкий. Автор предлагает также, что «утверждать» М. Башкина в необходимости отпуска на волю холопов в Заволжье вероятнее всего мог Ф. Косой (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 111). Выступление М. Башкина, по мнению В. И. Корецкого, — лишь отблеск «еретического запаления», зажженного Ф. Косым (там же, стр. 112). Все это совершенно бездоказательно. Во-первых, нет никаких данных о том, что М. Башкин был в Заволжье (не только о его знакомстве с Ф. Косым). В. И. Корецкий неверно передает летописное известие, в котором говорится о том, что М. Башкина «утверждали» во взглядах заволжские старцы, а не «в Заволжье». Во-вторых, в летописи говорится о религиозных взглядах М. Башкина, а не о социальных, когда сообщается, что его «утверждали» во взглядах заволжцы. Поэтому «несомненную связь» между выступлением М. Башкина и учением Ф. Косого нужно (говоря словами В. И. Корецкого) усматривать в общем подъеме реформационного движения в середине XVI в., а не в личном общении этих деятелей, о котором у нас нет никаких сведений.

³²⁰ «Да по погостом и по волостем и по селом ходят лживые пророки, что им являетца святая пятница» (Макарьевский Стоглавник. «Труды Новгородской губернской Ученой архивной комиссии», вып. 1. Новгород, 1912, стр. 73).

³²¹ «Новое учение, ныне явлынееся в лете от создания 7000-м и шестьдесятном» (Истины показание..., стр. 15).

³²² О голоде в Новгороде и на Двине 1547—1549 гг. «Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV — начало XVII вв.», стр. 288.

 

185

 

суды». Во время голода много крестьян бежало из деревень в города, но и это не спасало их от голодной смерти³²³.

Некоторые феодалы, стремясь воспользоваться народным бедствием и умножить свое богатство, взимали повышенные дани с оставшихся крестьян за опустевшие дворы³²⁴. Положение усугубилось невиданным дотоле мором (лето 1552 г.), во время которого погибло в Новгородской земле, по одним подсчетам, свыше 100 000, а по другим — около 280 000 чел.³²⁵. При таких обстоятельствах появилась ересь Феодосия Косого³²⁶. Уже вскоре после «явления» учения Феодосия Косого в Москве были приняты решительные меры для ликвидации новой «ереси». Феодосий Косой и его ближайшие сторонники (Вассиан, Игнатий и Порфирий) были схвачены и доставлены в Москву, где производилось следствие по этому делу. Время «поимания» Феодосия Косого определяется без особого труда. Это имело место, очевидно, около 1554—1555 гг. Арест Ф. Косого произошел позже «поимания» Артемия, однако, очевидно, вскоре после этого; среди сподвижников Ф. Косого назван ученик Артемия Порфирий, обвинения по адресу которого раздавались на процессе Артемия³²⁷. Дело Артемия церковный собор закончил разбирать уже в январе 1554 г., после чего занялся искоренением «ереси» Ф. Косого: «бысть же от святого собора, иже в Москве взыскание о безбожной сей ереси» (т. е. «ереси» Ф. Косого), — прямо сообщает Зиновий³²⁸.

Когда Феодосия Косого доставили в Москву, его поместили на время следствия в один из московских монастырей³²⁹. Однако мужественный «еретик» сумел добиться от своих сторожей ослабления надзора; воспользовавшись этим, он и некоторые из его сторонников бежали; сам Феодосий и Вассиан с другими направились в Литву, а Игнатий — первоначально на Двину, откуда он также перебрался за литовский рубеж³³⁰. По пути,

—————

³²³ «Многая множества селян, своя рала повергше, разыдошася и мнозии от них в град пришедше от загладнения ржаный хлеб ядша, опухша помроша, оставшии же на селех траву яко и скоти ядяху и кору от древес» (Ф. Калугин. Указ. соч., приложения, стр. 21).

³²⁴ «Правителие земстии... запустением сих хотяще умножити ризница, налагаю ще дань к дани за опустевшая села на оставших и еще истязоваху» (там же, стр.21).

³²⁵ Там же, стр. 21; ПСРЛ, т. III, стр. 251.

³²⁶ «Боста бо диавол на христову церковь и изведе тогда же волки во одежах овчих, мнихов некоих... отбегших и от веры православный» (Ф. Калугин. Указ. соч., приложения, стр. 21—22).

³²⁷ «Поимаша самого того Косого, и Васияна, и Игнатия, и Перфирия, и преже их Артемия, и иных многих» (Истины показание..., стр. 879).

³²⁸ «Послание многословное», стр. 1. — Скорее всего, соборные заседания по делу о Ф. Косом не состоялись, а дело ограничилось предварительным следствием. Зиновий Отенский писал, что «митрополит собрав священный собор... истяза о нечестии безбожный мнихи... и от святые церкви сих отверже» (Ф. Калугин. Указ. соч. приложения, стр. 23). Из этого сведения не ясно, имеет ли в виду Зиновий непосредственно Феодосия Косого или говорит о других «еретиках». В своих трактатах Зиновий говорит лишь о «взыскании», т. е. о розыске по делу Ф. Косого, а не о соборном решении по его делу.

³²⁹ В. И. Корецкий, исходя из маршрута побега Ф. Косого, полагает, что он находился в заточении «в каком-то из северных монастырей, возможно в Соловецком» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 113). Но это предположение прямо противоположно рассказу Зиновия о бегстве Ф. Косого из одного из московских монастырей.

³³⁰ «Ят же быв некогда Косой и блюдом во едином от монастырей московских. Приласкав же ся хранящим, прием послабление от них и бежав, в Литву отъиде». (Истины показание..., стр. 26). — Когда было «взыскание» о ереси от собора, «тогда началницы ереси тоа разбегошася от Новоозера: Игнатий на Двину, Косой и Васиан с прочими в Литву» (Послание многословное, стр. 1); «Бегуны бывша в землю тушди» (ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371 об.). В Послании многословном, очевидно, допущена ошибка, когда говорится, что Феодосий Косой бежал с Новаозера. Очевидно, из Белоозерского края бежал кто-то из последователей Ф. Косого.

 

186

 

лежавшем через Псков, Торжок и Великие Луки, Ф. Косой и другие «еретики», скрывавшиеся под чужими именами, распространяли свои взгляды среди простого народа³³¹.

Сохранилось известие в одной летописи Волоколамского монастыря, что «в лето 7063 иные явили же ся еретики — два черньца з Белоозера, а привез их старец Александр Ивановской человек Умного»³³². Исследователи связывали это сообщение с Феодосией Косым³³³. Однако ни Ф. Косой, ни один из его ближайших соратников в Волоколамский монастырь не привозились, а бежали из Москвы. Поэтому сведение летописца лучше относить к каким-то сообщникам Ф. Косого, а не к нему самому.

Делу Феодосия Косого придавали большое значение, поэтому материалы следствия о нем хранились даже много лет спустя в царском архиве³³⁴.

После побега Феодосия Косого, Вассиана и других «еретических» проповедников³³⁵ преследование сторонников «нового учения» продолжалось. В 1556—1557 гг. состоялся собор, разбиравший дело ряда новоозерских монахов, учеников Артемия, т. е. последователей Феодосия Косого³³⁶.

Вынужденная эмиграция Феодосия Косого и его ближайших сподвижников в Литву не прекратила распространения реформационного движения на Руси. О пребывании Ф. Косого в великом княжестве Литовском сохранилось путаное известие венгерского протестантского хрониста Андрея. В 1552 г., пишет этот хронист, «из глубины России прибыли три монаха, греческого исповедания, называвшиеся чернецами, т. е. Феодосий, Артемий и Фома. Не знали они ничего, кроме родного языка, других наук, кроме отечественных; осуждали, однако ж, идолопоклоннические обряды и, сокрушая истуканы, выбрасывали их сперва из домов, а потом из святынь, заохочивая народ словом и сочинениями к призванию самого господа чрез Иисуса Христа»³³⁷. Из-за ненависти суеверных людей они выехали «в глубь Литвы, где уже свободнее раздавалось евангельское слово. Феодосий, удрученный старостию, ибо ему было более 80 лет, в скорости умер». Артемий переехал к кн. Юрию Слуцкому, а Фома направился в Полоцк, где он находился «несколько лет». Здесь он был казнен Иваном IV после взятия Полоцка в 1563 г.³³⁸

В рассказе Андрея допущен ряд неточностей: ошибочна дата появления русских «еретиков» в Витебске (1552 г.); сомнительно сведение о глубокой старости Феодосия и его скорой смерти (ибо другие источники го-

—————

³³¹ «Проидоша Псков и Торопец и Лука Великиа, везде сеюще свою злую ересь» (Послание многословное, стр. 1).

³³² А. А. 3имин. Краткие летописцы XV—XVI вв., стр. 18.

³³³ Макарий. История русской церкви, т. VI, прим. 346, стр. 268—269; Ф. Калугин. Указ. соч. стр. 2.

³³⁴ «Ящик 222. А в нем соборные дела, списки черные Матфея Башкина, да Ортемия, бывшего игумена Троецкого, и Федоса Косова, и иных старцов» (ААЭ, т. I, № 289). Поскольку в ящике 189 сохранялись дела соборные 7062 и 7063 гг. Матвея Башкина, Артемия «и иных», среди которых мог быть Феодосий Косой, постольку Ф. Калугин относит следствие по делу последнего к 1554—1555 г. (Ф. Калугин Указ. соч., стр. 2—3).

³³⁵ В. И. Корецкий датирует побег Ф. Косого 1556—1557 гг. (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 113), но в этом году происходил уже процесс по делу о других «новоозерских» учениках Артемия — Ионе чернце и попе Аникее. Поэтому скорее всего Ф. Косой бежал еще в 1555 г. Дело Ф. Косого хранилось отдельно от материалов по этому процессу и хронологически должно быть сближено с процессами о М. Башкине и Артемие.

³³⁶ «Ящик 190. А в нем соборные ж дела, лета 7065, новоозерских чернцов на Ортемьевых учеников на Иону чернца и на попа на Оникея на киянского» (ААЭ, т. I, № 289).

³³⁷ «Чтения ОИДР», 1847, кн. VIII, стр. 2—3.

³³⁸ Там же.

 

187

 

ворят, что он в Литве женился и жил еще в 60-х годах)³³⁹, об единовременном прибытии в Витебск Феодосия Косого и Артемия и их единстве действий³⁴⁰. Однако основа рассказа вполне достоверна. В нем особенно важно свидетельство о широком распространении идей Ф. Косого в Белоруссии. Андрей специально отмечает, что «в сердцах витебских жителей слово божие, посеянное теми монахами, не осталось бесплодным. Ибо, возлюбив слово божие и возненавидев идолопоклоннические обряды, они в непродолжительном после того времени пригласили к себе из Литвы и Короны проповедников чистой религии и соорудили храм в нижнем замке»³⁴¹.

Одним из последователей Феодосия Косого в Литве был витебский проповедник дьякон Козьма (Андрей). Он вместе с Феодосием бежал из Витебска в глубь Литвы, примкнул к антитринитариям и к концу 1563 г. или к началу 1564 г. снова появился в Витебске, где учил, что не следует «троицу именовати», т. е. отрицал троичность божества³⁴². Возможно, что был близок к Феодосию Косому и «еретик» — антитринитарий Шимон Будный, много сделавший для распространения реформационных взглядов в Литве и Белоруссии. Влияние Ф. Косого в великом княжестве Литовском было настолько велико, что Зиновий Отенский писал: «восток весь разврати Бахметом, запад же Мартином немчином, Литву же Косым» ³⁴³.

Феодосий Косой и его ближайшие последователи, в конце концов обосновались где-то у озера Усочорт³⁴⁴, вблизи русской границы, и здесь, переменив свои имена, продолжали пропаганду своих взглядов, имевшую успех у простого народа³⁴⁵. Здесь, очевидно, Феодосий Косой и Игнатий женились, тем самым порвав окончательно с монашеским саном³⁴⁶. Влияние Ф. Косого на Руси продолжало расти в конце 50-х годов XVI в. и в первой половине 60-х годов XVI в. Об этом свидетельствуют сочинения Зиновия Отенского, направленные против «еретиков». Начавшиеся репрессии заставили последователей Ф. Косого прибегать к различным мерам предосторожности, собираться тайком, устраивать свои сборища ночью и т. д.³⁴⁷.

В целях борьбы с разрастающимся реформационным движением, затронувшим прежде всего беднейшие слои русского общества, правительство и церковь принимали разнообразные меры: от репрессий до идеологического воздействия на народные массы с целью дискредитации учения «еретиков», укрепления правоверия и поднятия престижа официальной церкви³⁴⁸.

—————

³³⁹ Истины показание..., стр. 26.

³⁴⁰ Подробнее см. С. Г. Вилинский. Указ. соч., стр. 103—107; Ф. Калугин. Указ. соч. стр. 13—14.

³⁴¹ «Чтения ОИДР» 1847, кн. VIII, стр. 3

³⁴² РИБ, т. 4, стб. 1315.

³⁴³ Истины показание..., стр. 48—49. ,

³⁴⁴ Вероятно, где-либо в районе Витебска; ср. названия озер Усвеча, Усомля (В, А. Никольский. Феодосий Косой. Изд. библиотеки «Век», стр. 4).

³⁴⁵ «Присташа же в месте парицаемем озеро Усочорт, имена своя преименоваша, да не уведани будут и многиа съвратиша от православной веры во свою прелесть, ... учаху же, прельщающе люди простыа нравом» (Послание многословное, стр. 1).

³⁴⁶ Косой «в Литву отъиде, идеже учаше новое учение и браком законным оженися вдовицею жидовынею, поят» (Истины показание..., стр. 26); ср. «глаголют бо, якоже Феодос возлюби латыньство и же[ну] поят, глаголаху бо» (ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371 об.).

³⁴⁷ Послание многословное, стр. 285; В. И. Корецкий усматривает в сообщении Зиновия Отенского о том, что «еретики» собирались «отай и в нощах», сведение о создании ими «тайных организаций заговорщического типа» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 122). Это несомненное преувеличение.

³⁴³ См. об этом также главу II, § 1.

 

188

 

Одним из средств идеологического воздействия было открытие «мощей» русских святых и распространение легенд о «чудесах», якобы творившихся новыми «чудотворцами». Это было своеобразным ответом на пропаганду «еретиков», отрицавших чудотворную силу «мощей» и выступавших против поклонения им. В число новоявленных «чудотворцев» попадали главным образом видные в прошлом церковные деятели; тем самым руководство церкви стремилось упрочить авторитет высшей церковной иерархии, которую вообще отрицали наиболее радикально настроенные «еретики».

«Явления» чудес произошли в Новгородской земле, т. е. там, где «ересь» Феодосия Косого нашла горячую поддержку среди местного населения и где следовало принять меры идеологического воздействия на народные массы в первую очередь. В начале 1553 г. было сообщено о «нетлении» мощей архиепископа новгородского Никиты³⁴⁹. В начале 1558 г. в связи с этим игумен Хутынского монастыря Маркелл уже составил житие новоявленного святого³⁵⁰. После этого в апреле произошло торжественное открытие «мощей» Никиты³⁵¹. В честь открытия «мощей» игумен Данилова монастыря (впоследствии епископ вологодский) Иоасаф написал похвальное слово. Составитель его отмечал, что «многим бо тогда поколебавшимся ересию некоею, не токмо от священных иных, но и от простых людей, учением некоих мних пустынных именем Артемия и того ученика Феодосия»³⁵². Ответом на «ересь» было явление чудес, в частности, якобы творившихся «мощами» Никиты³⁵³. В похвальном слове об обретении «мощей» Никиты, составленном Зиновием в 1565 г., также подчеркивалось, что «явление» мощей представляло собой как бы ответ на «ересь»³⁵⁴, и имело целью укрепление церкви³⁵⁵.

В 50-х годах XVI в. произошло и обретение «мощей» архиепископа Ионы, о котором мы узнаем из похвального слова этому архиепископу, составленного в середине XVI в. тем же Зиновием Отенским³⁵⁶. В нем также подчеркивалось, что «обличи господь тогда хулники явлением священнаго телеси Никиты епископа великаго же Новаграда и обретением мощей Ионы архиепископа»³⁵⁷. Все эти мероприятия большого успеха не имели, а «ересь» Ф. Косого продолжала распространяться на Руси и в 60-х годах XVI в.

Были последователи у Феодосия Косого и в Старой Русе среди крылошан Спасского монастыря, среди ремесленников (иконописец Феодор) и др.³⁵⁸. Еще в 1556 г. Зиновий сообщил, что «ныне... мнози проваляют

—————

³⁴⁹ Новгородские летописи. СПб., 1879, стр. 86.

³⁵⁰ Там же, стр. 89.

³⁶¹ Там же, стр. 89, 128.

³⁵² ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371, об.

³⁵³ «Егда сици, окаянии, хотяху чудеса святых молчанием утаити, тогда паче чюдесная труба велегласнейши слыишхся по всей земле, елико они хуляху, окаяннип. Тогда бог святых своих паче прославивше... Различные чюдеса излияшася по всей земли Российстей» (ГБЛ, Троицк., № 673, л. 372).

³⁰⁴ «Обличи... тем Никитою святителем Христос ереси имеетвующих ложная злословия» (ГБЛ, Рум., № 154, л. 92).

³⁵⁰ «Его же проявлением ныне да церков православных возвеселит и благочестивый в вере утвердит и истинна да возсияет благочестия и лжа прелести Косого да отогнана будет... Никиту епископа прослави ныне бог церковного ради утверждения и изобличения ради ереси Косого со единомышленники его» (там же, л. 33 об.).

³⁵⁶ См. Ф. Калугин. Указ соч. приложение, стр. 17—26

³⁵⁷ Там же, стр. 22—23.

³⁵⁸ Истины показание..., стр. 12. Это, впрочем, не означает, что именно в 1551—1552 г. познакомились с «новым учением» крилошане Старой Русы (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 109, 113). Беседовавшие в 60-х годах XVI в. с Зиновием Отенским крилошане лишь сообщили ему о том, что учение Ф. Косого «явилось» в 1551—1552 г., но сами они услышать о нем могли значительно позже.

 

189

 

нынешнее учение»³⁵⁹. Около этого года Ф. Косой, очевидно, был еще жив или во всяком случае сведений о его смерти на Руси не было, ибо Зиновий Отенский сообщает о том, что Ф. Косой во время прихода к нему клирошан был еще жив³⁶⁰.

В 1575 г. А. М. Курбский написал письмо волынскому пану Чапличу, который был последователем ученика Феодосия Косого, Игнатия. В этом письме упоминается: «Игнатий чернец и вторый Феодосий Кривой, а последи и арианином стал, яже развращен ачима и душею бысть»³⁶¹, и что «ныне пан Феодосей и пан Игнатей» последует Мартину Лютеру и другим идеологам протестантизма³⁶². Это сведение о Феодосии Косом — последнее. Дата его смерти не известна.

 

2

 

Основными источниками по истории «ереси» Феодосия Косого и учения этого выдающегося мыслителя являются сочинения его идеологического противника, монаха Отенской пустыни, Зиновия (сам Ф. Косой пропагандировал свое учение только в устной форме)³⁶³.

Дополнительными источниками служат хроника Андрея Венгерского, сообщающая о пребывании Феодосия Косого в великом княжестве Литовском³⁶⁴. Похвальное слово игумена Данилова монастыря Иоасафа епископу Никите³⁶⁵, упоминания в описи царского архива о деле Феодосия Косого³⁶⁶ и письмо А. Курбского 1575 г. пану Чапличу³⁶⁷.

Однако по своему значению для освещения учения Феодосия Косого все эти материалы уступают сочинениям Зиновия, важнейшие из которых нуждаются в специальном источниковедческом разборе. К сожалению, сведения о самом Зиновие у нас весьма скудны. Судя по говору, он происходил из новгородской земли. Зиновий был учеником Максима Грека, а позднее монахом новгородской Отенской пустыни³⁶⁸.

Не известно, на каком основании Евгений указывает, что после заточения Максима Грека Зиновий около 1526 г. был сослан в Отнюю пустынь и умер там в 1568 г.³⁶⁹.

Ф. Калугин считает, что если Зиновий был сослан, то вероятнее его ссылку датировать вторым процессом по делу Максима Грека, т. е. 1531 г.³⁷⁰.

В конце XIX в. в Отенской пустыни была обнаружена надпись, сде-

—————

³⁵⁹ Истины показание..., стр. 12.

³⁶⁰ Ср. замечание Зиновия о Ф. Косом как еще «в Литве ему живущу» (Истины показание.., стр. 205).

³⁶¹ РИБ, т. 31, стб. 439.

³⁶² Там же, стб. 440.

³⁶³ Истины показание .., стр. 929.

³⁶⁴ См «Чтения ОИДР», 1847, кн. VIII, стр. 2—3.

³⁶⁵ ГБЛ Троицк., № 673, л. 360 и след.

³⁶⁶ ААЭ, т. I, № 289.

³⁶⁷ РИБ, т. 31, стб. 439—440.

³⁶⁸ «Сия книга счинева подвигом и трудами некоего черноризца кир Зиновия, житие имуща в российстей земли, славнаго и великаго Новаграда в монастыре, зовомом Охня пустыня, ученика бывшаго старца Максима Грека» (Истины показание..., стр. 11). Возможно, Зиновий бывал задолго до 1566 г. в Троицком монастыре. Он сам пишет, что «преже многа сих лет некогда прилучившу ми ся обрести в московских странах» (Истины показание..., стр. 938). Ему известны нововведения троицких старцев в церковном пении (Истины показание..., стр. 945), образ жизни Вассиана Патрикеева в Симоновом монастыре и т. д.

³⁸⁹ Евгений. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви, т. I. Изд. 2, СПб., 1827, стр. 189. — Известие о «ссылке» Зиновия вызывает законное сомнение у Н. Е. Андреева (см. его статью «Инок Зиновий Отенский об иконописании и иконопочитании». «Seminarium Kondakovianum», VIII. Прага, 1936, стр. 261).

³⁷⁰ Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 84.

 

190

 

данная в том же веке, в которой указывалось, что «Зиновий... преставися в Отне пустыне, коя прежде, до обновления святителем Ионою, именовалась обитель Харитона архимандрита, в лето от сотворения мира 7066, от рождества Христова 1558... преставление ж его последовало» после смерти архиепископа Ионы «сто один год спустя», т. е. в 1571 — 1572 гг.³⁷¹.

Во всяком случае еще в 1565—1566 гг. Зиновий был жив³⁷², но, очевидно, стар (он уже был глуховатым; упоминал о том, что был много лет тому назад, в Москве, был учеником Максима Грека и т. д.). Итак, известие о смерти Зиновия в 1568 или 1571—1572 гг. весьма правдоподобно. Вопрос о том, был ли он сослан в связи с процессом Максима Грека, остается открытым. Возможно, что это просто предположение Евгения (Болховитинова). Зиновию Отенскому принадлежат два похвальных слова: архиепископу Ионе новгородскому и епископу Никите³⁷³, а также два специальных трактата против еретиков: Послание многословное и Истины показание.

Полемическое произведение «Послание многословное к вопросившим о известии благочестиа на зломудрие Косого и иже с ним» сохранилось в двух рукописях, вторая из которых представляет собой список 1836 г. с первой³⁷⁴. Первая рукопись хранится в ГПБ (собрание Духовной Академии, № 31/1108) на 276 лл. в 8°. Ранее она находилась в Кирилло-Белозерском монастыре³⁷⁵. Опубликовано это произведение А. Поповым в 1880 г.³⁷⁶. Послание состоит из двух частей и по форме напоминает Просветитель Иосифа Волоцкого, направленный также против «еретиков»³⁷⁷. Во введении или «Сказании многословному посланию» (ср. «Сказание о новоявившейся ереси» Иосифа Волоцкого) содержатся краткая историческая справка о «ереси» Ф. Косого и объяснение причин, вызвавших появление Послания.

Основная часть сочинения представляет собой разбор важнейших черт учения Феодосия Косого, изложенный в виде ответов на вопросы. С этими вопросами к Зиновию якобы обратились в «грамоте» «колеблемые от еретиков люди». Побудительным обстоятельством, вызвавшим появление Послания, — сообщает автор, — было то, что «оболгують его еретицы ложно»³⁷⁸. «Еретики» прямо намекали на близость к ним автора Послания: «Калогер он ведает истину, но молчит, и истину таит»³⁷⁹.

Послание многословное против «еретиков» написано уже после бегства Феодосия Косого в Литву, и так как в нем упоминается Слово о чудесах епископа Никиты, то датировать Послание временем ранее 1558 г. (когда произошло открытие «мощей» Никиты) нельзя. Вряд ли сочинение написано много позднее ³⁸⁰.

—————

³⁷¹ Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 82. Дату 1559 г. мы считаем не ошибочным указанием на время смерти Зиновия, а скорее неудачно понятой переписчиком датой «явления» мощей Ионы (тогда же, когда «явились» мощи Никиты).

³⁷² Истины показание..., стр. 56—57.

³⁷³ В обоих словах есть интересные сведения об ереси Ф. Косого. Основная часть Слова Ионе опубликована Ф. Калугиным (Ф. Калугин. Указ. соч., приложения); Слово Никите остается неизданным (ГБЛ, Рум., № 154, лл. 28—110).

⁸⁷⁴ ГПБ, Новг.-Соф., № 1241, на 258 лл. в 4°.

³⁷⁵ См. помету на первых пяти листах «Кирилло-Белозерского монастыря казенная».

³⁷⁶ А. Попов. Послание многословное. Сочинение инока Зиновия. «Чтение ОИДР», 1880, кн. II, стр. 1—305.

³⁷⁷ См. соображения Ф. Калугина (Указ. соч., стр. 364).

³⁷⁸ Послание многословное, стр. 3.

³⁷⁹ Там же.

³⁸⁰ Е. Е. Гопубинский считает, что произведение написано в первые годы пребывания Ф. Косого в Литве (Е. Е. Голубинский. История русской церкви, кн. II, первая половина, стр. 827); В. И. Корецкий датирует Послание многословное концом

 

191

 

Послание многословное не имеет прямого указания на автора. Большинство исследователей, исходя из идейного содержания произведения, стиля, аргументации автора в защиту основных догм православия, склоняется к тому, что автором Послания был Зиновий Отенский, трактат которого Истины показание также посвящен «обличению» «ереси» Феодосия Косого³⁸¹.

Наиболее развернутые доказательства принадлежности Послания многословного перу Зиновия изложены Ф. Калугиным³⁸². В рецензии на книгу Ф. Калугина В. Ф. Боцяновский высказал предположение о том, что автором Послания был Артемий, ибо бывший троицкий игумен, как и богослов, писал против литовских протестантов. Рецензент Отенский указывает, что «еретики» ссылаются на близость к ним автора Послания, но к «еретикам» был близок Артемий³⁸³.

Гипотезу В. Ф. Боцяновского всесторонне рассмотрел и отверг исследователь сочинений Артемия С. Г. Вилинский³⁸⁴. Впрочем, позитивные выводы самого Виленского не отличаются убедительностью. Он прежде всего вслед за Макарием³⁸⁵ отрицает принадлежность вводной части Послания многословного (Сказания) тому автору, кто писал основную часть этого произведения, ибо в Литву незачем было посылать изложения хода «ереси», который там хорошо знали. К тому же Сказание конспективно повторяет основные соображения автора из основной части произведения, а потому написано после нее. Наконец, в Сказании говорится об авторе Послания в третьем лице, а не в первом, как этого следовало ожидать, если бы автором Сказания и Послания было одно лицо. Сказание, резюмирует Вилинский, очевидно, приписано было позднее в Литве после изучения там Послания³⁸⁶. С. Г. Вилинский, однако, не учитывает

—————

50-х годов XVI в., не приводя, впрочем, аргументации в пользу этого в целом правильного предположения (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 107).

³⁸¹ Правда, уже в рецензии на издание Послания А. С-ский, исходя из различий в описании существа «ереси» Ф. Косого в обоих памятниках, предположил, что Послание было написано не Зиновием, а автором так называемого Жития Иосифа Санина, составленного неизвестным. Свою гипотезу он аргументировал лишь сходством стиля этих памятников, отрицая принадлежность Послания Зиновию (А. С-ский. Послание многословное. Сочинение инока Зиновия, по рукописи XVI в. Труд Андрея Попова. М., 1880. «Исторический вестник», 1880, № 12, стр. 859—861).

Против того, чтобы считать Артемия автором Послания многословного, возражал Е. Е. Голубинский, ссылаясь только на то, что этот автор «врет об Артемии» (Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, первая половина, стр. 827; вторая половина, стр. 230); см. также М.Н.Покровский. Очерки истории русской культуры, ч. II. Изд. 5, 1923, стр. 55.

³⁸² Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 278—313. — Ф. Калугин указал, например, на сходство разделов обоих произведений об иконопочитании. В них опровергаются одни и те же возражения «еретиков» и сходными аргументами с привлечением одинаковых текстов из богословской литературы. Сходна даже терминология. Иконы, например, именуются «истиннии зраци» (Истины показание..., стр. 369; Послание многословное, стр. 69, 79). Вместе с тем дословного совпадения текстов нет, что не дает основания для предположения о прямом заимствовании текста одного автора другим.

383 Рецензия В. Ф. Боцяновского на кн. Ф. Калугина «Зиновий, инок Отенский». ЖМНПр; 1894, № 11, стр. 213—223. — Впервые эту мысль высказывал И. Н. Жданов еще до издания Послания (И. Н. Жданов. Очерк умственной жизни России в XVI и XVII вв., стр. 124—125 (литография).

³⁸⁴ С. Г. Вилинский. Вопрос об авторе «Многословного послания». «Известия ОРЯ и Сл. АН», 1905, т. X, кн. 2, стр. 146—176. — С. Г. Вилинский указывает, например, на то, что Артемий был нестяжателем, а автор Послания — ярым стяжателем. В Послании нет полонизмов, имеющихся в сочинениях Артемия, написанных в Литве. Наконец, автор Послания предлагает жестокие моры по искоренению «ереси», что противоречит взглядам Артемия.

³⁸⁵ Mакарий. История русской церкви, т. VII, стр. 517.

³⁸⁸ С. Г. Вилинский. Указ. соч., стр. 160—162.

 

192

 

особенностей Послания: оно лишь по форме представляет собой ответ на письмо из Литвы, по существу же это — публицистическое произведение, очевидно, не имевшее широкого распространения: оно дошло в одном Кирилло-Белозерском списке, и полагать, что оно попало в Литву, а затем на Русь, нет оснований³⁸⁷.

Конспективное изложение основного содержания произведения во введении встречается в некоторых полемических трактатах XV—XVI вв. (например, в Просветителе). Поэтому введение могло принадлежать тому же автору, который списал основной текст Памятников. Наконец, автор мог о себе говорить в третьем лице, ибо дело шло об очень щекотливых обстоятельствах (обвинение в «ереси» или во всяком случае сочувствии «еретикам»), и в его интересах было изложить дело не от собственного имени, а в спокойном повествовательном духе, дав объяснение причинам, вызвавшим появление самого Послания.

Вторую половину своей статьи С. Г. Вилинский посвятил выяснению автора Послания многословного, прийдя в конечном результате к выводу, что «автора, при настоящих данных, мы не знаем», хотя не исключена возможность и авторства Зиновия³³⁸. Смущают С. Г. Вилинского три обстоятельства. Первое — Послание свидетельствует о том, что автор его был «известен» чем-то современникам, однако о Зиновии ничего примечательного мы не знаем. Этот довод не может иметь серьезного значения, ибо вообще о раннем периоде жизни и деятельности Зиновия до нас сведений не дошло. В то же время, будучи учеником Максима Грека и бывая в Москве, он мог быть известен в среде нестяжателей и близких к ним «еретиков».

С. Г. Вилинский далее указывает, что в Истины показании Зиновий пишет, что он до прихода крилошан ничего не слышал об учении Ф. Косого. Этого якобы не могло быть, если бы Зиновий написал ранее Послание многословное. Но в данном случае мы имеем дело с особым публицистическим приемом: ведь заведомо известно, что Зиновий хорошо знал о появлении «ереси», но написал о ней только в 1558 г. в своем Похвальном слове епископу Никите, так что его заявление в Истины показании не соответствует действительности. А в связи с этим нельзя отрицать возможность написания Зиновием и других антиеретических сочинений, в том числе Послания многословного.

Последнее, что смущает С. Г. Вилинского, — это короткий промежуток времени, в который Зиновий должен был написать два больших трактата. Сроки особенно сжатыми не были: Послание многословное написано, очевидно, в конце 50-х — начале 60-х годов, а Истины показание, составленное на основе предшествующего произведения, — в 1565—1566 гг. Следовательно, сомнения, высказанные С. Г. Вилинским, не дают основания отрицать возможность составления Зиновием Послания многословного.

Послание в отличие от Истины показания не получило распространения в рукописной литературе. Возможно даже, что дошедший до нас список является авторским текстом (он изобилует поправками, комментариями на полях и пр.) ³⁸⁹.

—————

³⁸⁷ С. Г. Вилинский полагается на сочинения Артемия, которые попали в Россию из Литвы, но они сохранились в списке с явными западнорусскими диалектическими особенностями. Этого нет в Послании многословном.

³⁸⁸ С. Г. Вилинский. Указ. соч., стр. 175.

³⁸⁹ Послание многословное, стр. VII—VIII. — Впрочем, С. Г. Вилинский считает эти пометы результатом исправления текста переписчиками (С. Г. Вилинский. Указ. соч., стр. 154).

 

193

 

Интересен отбор источников Зиновием для полемики с Феодосией Косым. В произведении отенского инока кроме книг священного писания используются сочинения Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова и Дионисия Ареопагита³⁹⁰. Автор Послания многословного пользовался также беседами Иоанна Златоуста на евангелия от Иоанна и Матвея в переводе Максима Грека и Силуяна. Он объясняет выбор сочинений этих церковных писателей тем, что «книги их удобно всякому обрести»³⁹¹. Однако дело обстоит едва ли так просто. Сочинения Василия Великого, Дионисия Ареопагита и Иоанна Златоуста принадлежали к числу немногих книг святоотеческой литературы, которые признавались, «еретиками»³⁹². Таким образом, Зиновий для споров с «еретиками», стремился привлечь тот круг литературы, который ими читался и использовался.

Основная часть Послания многословного представляет собой выписки из отеческих книг. Так, из 305 страниц печатного издания 287 страниц занимает основной текст произведения (8 страниц — «Сказание», 10 страниц — предисловие и послесловие). Из 287 страниц 8 страниц отведено изложению учения Ф. Косого, 189 — составляют выписки из отеческих книг и священного писания и только около 80 страниц принадлежат самому Зиновию³⁹³. Многочисленные выписки приводятся зачастую даже без всяких комментариев. Все это дало основание Ф. Калугину предположить, что в Послании мы «имеем дело наполовину с сырым, необработанным материалом» и что Послание написано было ранее Истины показания (которым в противном случае автор мог бы воспользоваться для составления Послания, если бы оно уже существовало)³⁹⁴. В пользу этого предположения говорит не только отсутствие ссылок в Послании многословном на какое-либо раннее сочинение о «ереси», но и приводимое там свидетельство еретиков, что «калогер» (т. е. Зиновий) «ведает истину, но молчит»³⁹⁵. Этот тезис автор не опровергает ссылкой на Истины показание, которая, следовательно, еще не была написана. Поэтому совершенно не прав А. Попов, утверждавший, что Истины показание изображает учение Ф. Косого в том виде, «как оно было усвоено его великорусскими последователями, а Послание многословное изображает то же учение в его дальнейшем развитии» после бегства Феодосия Косого в Литву и его общения с представителями протестантизма³⁹⁶.

Вообще создается впечатление, что Зиновий какое-то время был близок к «еретикам», хорошо знал их воззрения и его книги «на еретики» были своеобразной попыткой подтвердить свою благонадежность. Если сравнить Просветитель Иосифа Волоцкого с Посланием Зиновия, то мы увидим некоторую разницу между этими произведениями. Сочинения волоцкого игумена представляют собой злобную клевету на новгородских «еретиков», сочинение же Зиновия содержит изложение взглядов Феодосия Косого с достаточной полнотой и правдоподобием. При этом Зиновий в своей полемике не пользуется приемом возведения нелепых обвинений на «еретиков», который характерен для Иосифа Волоцкого. В целом Послание Зиновия является ценным источником для характеристики воззрений наи-

—————

³⁹⁰ Автор только однажды обращается к отечественным источникам, когда он использует Слово о епископе Никите, ему же принадлежащее (Послание многословное, стр. 238).

³⁹¹ Там же, стр. 30.

³⁹² Там же, стр. 2, 82.

³⁹³ Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 283.

³⁹⁴ Там же, стр. 309.

³⁹⁵ Послание многословное, стр. 3.

³⁹⁶ Там же, стр. 1.

 

194

 

более радикальной части московских «еретиков» середины XVI в., и прежде всего Феодосия Косого.

Обстоятельное изложение взглядов русских вольнодумцев, подкрепляемое ссылками на священное писание, явилось, очевидно, одной из важнейших причин того, что Послание казалось не вполне приемлемым для официальной церкви и не получило широкого распространения, как другие антиеретические произведения.

Отсутствие имени автора в Послании многословном можно объяснить боязнью составителя назвать себя, ибо «еретики» объявляли его своим сообщником. Как бы ни открещивался от них автор, бросая гром и молнии по адресу «отступников Христовых», в церковном руководстве могли найтись лица, которые бы вспомнили прежние его вины и присоединили к ним особенно страшное обвинение — в сочувствии «ереси» Феодосия Косого. Все это не только заставило автора умолчать о своем имени, но и не спешить с распространением своего Послания многословного.

Второе произведение Зиновия Отенского — Истины показание. Издано оно по рукописи первой половины XVII в.³⁹⁷ ГБЛ, МДА, фунд., № 61 (на 147 лл. в лист) с вариантами по рукописи XVII в. (ГПБ, Соловецк, № 605). Ф. Калугин делит сохранившиеся описки этого произведения на две редакции, отличающиеся главным образом небольшими стилистическими и структурными изменениями (перестановками). В первой половине книги (до стр. 525 печатного издания) во второй редакции отсутствовали также толкования слов Василия Великого³⁹⁸. К спискам первой редакции относятся: 1) ГПБ, О I, № 63; 2) ГБЛ, МДА, фунд., № 61; 3) ГБЛ, МДА, фунд, № 336; 4) ГИМ, Хлудова, № 89. Ко второй редакции: 1) ГПБ, Соловецк, № 605/321; 2) ГИМ, Синод., № 783; 3) ГБЛ, Унд., № 491; 4) ГБЛ, Унд., № 493 и, наконец, 5) рукопись Солодовникова, с которой списан в 1827 г. список ГБЛ, Унд., № 492. Местонахождение этой рукописи неизвестно. О двух списках неизвестной редакции сохранились только упоминания³⁹⁹. Наконец, в десяти сборниках находятся небольшие отрывки из сочинения Зиновия⁴⁰⁰.

Можно еще указать на ряд списков Истины показания, но они ничего существенно нового не прибавляют для понимания этого памятника⁴⁰¹.

Существует мнение, что рукопись ГПБ, О I, № 63 — автограф самого Зиновия⁴⁰². Впрочем, почерк этой рукописи резко отличается от единственного рукописного текста Послания многословного, который также

—————

³⁹⁷ Истины показание к вопросившим о новом учении. Сочинение инока Зиновия. Казань, 1863.

³⁹⁸ Главы 38—43, ср. Истины показание..., стр. 550—868. Первая редакция анонимна, а вторая подписана Зиновием. Ф. Калугин полагает, что вторая редакция — более поздняя, но также принадлежит самому автору (Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 102).

³⁹⁹ П. М. Строев. Библиологический словарь, под № 207, рукопись XVII в.; Игнатий. История о расколах в церкви Российской, ч. 1. Изд. 2. СПб., 1862, стр. 119.

⁴⁰⁰ См. Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 97—100.

⁴⁰¹ ГБЛ, Рогож., № 193. Рукопись 1844 г., написанная полууставом на 531 лл., в большую четвертку. ГБЛ, Муз., № 4163. Рукопись конца XVII в., написанная скорописью на 258 лл. в 4°. Отрывок (начало) из Истины показания... (лл. 1—11 об.), близкий к ГИМ, Синод., № 605. Наконец, список ГБЛ, Тихонравова, № 481. Копия XIX в. с рукописи XVI в. на 442 лл. в лист. С пометой: «Дозволено в 1860 году к печатанию».

⁴⁰² См. «Чтения ОИДР», 1880, кн. II, стр. V—VI. Мнение основано на помете, имеющейся на верхнем листе: «От писателства и писания рук старца Зиновия на Федоса Косого». Один лист этой рукописи литографически воспроизводится при издании Послания многословного. Все разночтения рукописи ГПБ, 01, № 63 с печатным изданием приведены Ф. Калугиным (Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 104—113).

 

195

 

приписывают перу самого Зиновия. Вопрос, следовательно, остается нерешенным.

Книга Истины показание содержит краткое обращение к читателю, Сказание главам (оглавление) и основной текст, разбитый на 56 глав. Эти главы входят в состав десяти «пришествий клирошан». Произведение построено в форме ответов автора на вопросы, заданные ему якобы приходившими к нему клирошанами Спасского монастыря (двумя монахами — Герасимом и Афанасием и иконописцем Федором). Эти вопросы касались «ереси» Ф. Косого⁴⁰³.

Если в Послании многословном «еретическое» учение излагается от имени «пришельцев» т. е. последователей Феодосия Косого, то в Истины показании клирошане передают слова самого Ф. Косого. Этот второй способ изложения Зиновий выбрал для того, чтобы придать большую целеустремленность своей критике, которая отныне была направлена против самого «ересиарха», а не только против его «чади».

Истины показание и Послание многословное содержат по ряду вопросов и не совсем совпадающие оценки «ереси» Феодосия Косого. Так, в Послании многословном основное внимание у автора уделено воззрениям «еретиков», критикующим обрядовую сторону религии. «Еретики» якобы исповедуют Христа, но исповедуют ложно⁴⁰⁴. В Истины показании утверждается, что Ф. Косой отвергал троичность бога и считал Христа простым человеком⁴⁰⁵. В связи с этим в первом произведении «еретики» заявляли, что они «живуть по еуангелию»⁴⁰⁶, а во втором они прежде всего апеллируют к «столповым» книгам Моисеевым (т. е. пятикнижию)⁴⁰⁷. В Послании многословном есть также некоторые данные для характеристики социально-политических взглядов «еретиков» (об отношении к властям и т. д.); в Истины показании они почти отсутствуют. Зато в последнем произведении больше материалов об отношении «еретиков» к вопросу о монастырском землевладении.

При оценке значения сочинений Зиновия как источника для характеристики учения Феодосия Косого необходимо учитывать классовые и политические позиции их автора.

Зиновий — непримиримый враг всякого свободомыслия и горячий защитник официальной церкви. Его собственные взгляды лишены какой-либо оригинальности и даже самостоятельности. Он лишь подкрепляет многочисленными доводами учение официальной церкви. Для Зиновия учение Ф. Косого неприемлемо уже потому, что его создатель — холоп⁴⁰⁸. Поэтому в сочинениях отенского инока мы не найдем сколько-нибудь объективной критики взглядов своего идеологического противника. Для Зиновия любое новое учение, противоречащее церковным догмам, греховно⁴⁰⁹. Долг всякого человека — послушание⁴¹⁰. Особенно следует повиноваться церковным иерархам⁴¹¹ и царю⁴¹². Зиновий нисколько не сомневается как

—————

⁴⁰³ Впрочем, основную часть последнего (десятого) примечания (главы 48—56) составляют ответы Зиновия на вопросы некоего Захария Щечкина (Истины показание..., стр. 934 и след.), прямо не связанные с «ересью» Феодосия Косого.

⁴⁰⁴ Послание многословное, стр. 274—275.

⁴⁰⁵ Истины показание..., стр. 69, 74, 110, 214—217, 358.

⁴⁰⁶ Послание многословное, стр. 2.

«7 Истины показание..., стр. 13, 206, 208 и др.

⁴⁰⁸ «Не дивно же убо, еже Косому зло учити; холоп бо бе и беглец в чюже царство» (Истины показание..., стр. 48); «зело неприятно показуется, аще рабие учение будет» (там же, стр. 26).

⁴⁰⁹ Там же, стр. 16.

⁴¹⁰ Там же, стр. 14.

⁴¹¹ Там же, стр. 877.

⁴¹² Там же, стр. 283.

 

196

 

в целесообразности самых жестоких репрессий против еретиков⁴¹³, так и крупного монастырского землевладения⁴¹⁴, т. е. в двух важнейших пунктах осифлянской доктрины.

Прекрасный полемист и знаток богословской литературы, Зиновий вместе с тем не брезгует и прямой фальсификацией учения Феодосия Косого, для того чтобы дискредитировать этого передового мыслителя. Так, Зиновий утверждает, что согласно учению Ф. Косого все нищие — «псы», и им не следует поэтому помогать⁴¹⁵. Это несомненно фальшивый полемический прием, ибо Ф. Косой с его учением, близким народным массам, не мог таким образом характеризовать бедняков⁴¹⁶.

Выступление Феодосия против существования социального неравенства Зиновий превратил в выступление против нищих, чтобы вырвать из числа последователей «нового учения» беднейших крестьян и горожан. Феодосий Косой также, очевидно, проповедовал братство единомышленников, которые должны порвать все узы, в том числе и родственные, для борьбы за торжество «нового учения». Эту сторону воззрений Ф. Косого Зиновий также исказил, заявив, что Ф. Косой не велит подчиняться родителям, называя их «псами»⁴¹⁷. Феодосий Косой якобы «укорял» апостолов и Иоанна Предтечу⁴¹⁸, однако на самом деле он их почитал⁴¹⁹. Зиновий упрекал Ф. Косого в «воровстве» у хозяина имущества и т. д. Явное искажение взглядов Ф. Косого допускал Зиновий, говоря, что тот не верит вообще в бога⁴²⁰.

Да и самая форма обоих трактатов — беседа с клирошанами (в Истины показании) и ответ на письмо колеблющимся в вере (в Послании многословном) выбрана Зиновием для того, чтобы убедить сомневающихся в истинности учения православной церкви. Конечно, возможно, к Зиновию приходили когда-то клирошане и беседовали об учении Ф. Косого. Не исключена возможность и его переписки с кем-либо по тому же вопросу. Однако в настоящем виде ни Послание многословное не является ответом на реальное послание, ни Истины показание не воспроизводит живой беседы.

Часто в уста клирошан Зиновий вкладывает вопросы лишь для того, чтобы иметь возможность в своих ответах дать изложение тех или иных положений из православной догматики или церковной практики⁴²¹.

При всем этом в сочинениях Зиновия содержатся ценные материалы, характеризующие не только взгляды Феодосия Косого, но и их аргументация Ф. Косым путем ссылки на тексты священного писания. Зиновий вынужден был довольно подробно излагать «новое учение» Ф. Косого в силу широкого распространения, которое оно получило в середине XVI в. Для того чтобы воздействовать на среду, в которой распространялось «рабье учение», для того чтобы противодействовать «тлетворному» влиянию «еретиков», требовалась обстоятельная и конкретная критика не только отдельных положений Ф. Косого, но и всей аргументации, их подкрепляющей.

Очевидно, учение Феодосия Косого получило широкое распростране-

—————

⁴¹³ Истины показание..., стр. 880 и др.

⁴¹⁴ Там же, стр. 887 и след.

⁴¹⁵ Послание многословное, стр. 143.

⁴¹⁶ Тем более, что близкие к Артемию (учителю Ф. Косого) нестяжатели (Вас. Патрикеев) говорили о раздаче милостыни нищим.

⁴¹⁷ Там же, стр. 145.

⁴¹⁸ Истины показание..., стр. 111.

⁴¹⁸ Послание многословное, стр. 221.

⁴²⁰ Истины показание..., стр. 46, 112, 126, 206 и др.

⁴²¹ Ср. Истины показание..., стр. 276, 277 и др.

 

197

 

ние, если Зиновий был вынужден не ограничиваться простым обличением «ереси», а конкретно опровергать каждый из доводов основателя «рабьего учения» и его последователей. Именно этим объясняется наличие довольно подробного изложения «нового учения» в сочинениях Зиновия Отенского, хорошо знакомого с этим учением благодаря своим встречам с последователями Феодосия Косого.

 

3

 

Неудача восстания в Москве (1547 г.) и в других русских городах привела к развитию иных форм сопротивления усиливающемуся феодальному гнету; среди них особенно важное место принадлежало реформационному движению, направленному против церкви как обобщения и санкции всего феодального строя. Наиболее радикальным течением в этом движении было учение Феодосия Косого. Это учение являлось выражением интересов юродской бедноты и низов крестьянства. Уже обличитель «ереси», Зиновий Отенский, именовал его не иначе, как «рабье учение»⁴²², и считал, что оно было создано Ф. Косым в связи со стремлением «нищете своей изобрести поможение». «Ересь» Феодосия Косого привлекала к себе массы угнетенного люда. «Вси бо раби удобь притичют к сравному и срадуются»⁴²³. «Еретики» прельщали прежде всего «люди простыа нравом»⁴²⁴. Хотя среди сторонников Ф. Косого источники прямо не называют крестьян, но распространение взглядов этого вольнодумца в русской деревне не исключено. Под термином «рабы», которым Зиновий Отенский именует сторонников «нового учения», скрываются, конечно, не одни холопы, но и другие выходцы из социальных низов⁴²⁵.

Анализ основных положений учения Феодосия Косого позволяет понять, почему оно было близко и понятно трудящемуся люду и выражало их надежды и чаяния. Учение Ф. Косого носило ярко выраженный полемический характер, причем его негативная сторона была сформулирована четко и резко. Феодосий Косой выступал против основных догм православной церкви. Он прежде всего утверждал: «яко един есть бог... и един бог сотвори небо и землю»⁴²⁶, отрицая тем самым надуманный и непонятный широким массам народа догмат троичности божества («несть писано в законе троицы разве единого бога»)⁴²⁷. В данном случае, как и в ряде других, Феодосий Косой продолжал критику христианской догматики, ведшуюся еще новгородскими «еретиками» конца XV в.⁴²⁸.

Отрицание Феодосией Косым догмата троицы связано с отрицанием так называемого «воплощения» бога во Христе и с признанием в Христе не бога, а простого человека. «В законе несть писано въплотитися сыну

—————

⁴²² Истины показание..., стр. 26.

⁴²³ Там же, стр. 48. «Рабу же ему и самому сущу и сработником клевретом его... честь имать от клеврет своих, от равных ему рабов» (там же, стр. 415).

⁴²⁴ Послание многословное, стр. 1; ср. ниже упоминание «простых людей, учимых от них» (там же, стр. 3).

⁴²⁵ В. И. Корецкий считает, что Зиновий, якобы говоря о «рабах» как последователях Ф. Косого, намеренно «хотел ограничить значение его учения, которое будто бы имело в виду только холопов и их интересы» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 115). Дело, очевидно, было проще. Термин «раб» у Зиновия имел более широкое значение, ибо в церковной литературе так назывались не только холопы, но и крестьяне и городская беднота («рабы повинуйтесь своим господам»). К тому же в ряде случаев Зиновий говорит о «нищих» «простых людях», а не только о «рабах» как последователях Ф. Косого.

⁴²⁶ Истины показание..., стр. 74; ср. стр. 69, 110, 111.

⁴²⁷ Там же, стр. 349; ср. стр. 110, 111, 250.

⁴²⁸ Об отрицании новгородскими «еретиками» троицы см. Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Указ. соч., стр. 119 и др.

 

198

 

божию», — говорил Феодосий Косой, ссылаясь на ветхий завет, Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова⁴²⁹. Эти ссылки, как и в других случаях, Ф. Косой дополнял рационалистическими соображениями. Человек, как и все вообще животные, птицы и рыбы, — божье создание. Если бы бог захотел человеку помочь, зачем нужно было воплощаться сыну божью, а почему бог не послал кого-либо другого в помощь человеку? Ведь царь, например, свое изображение поручает подновить художнику⁴³⁰. Бог мог бы и сам обновить свой образ без воплощения. Поскольку все бог создал «словом», то он мог и человека обновить словом⁴³¹. Почему же он захотел появиться во плоти? Разве может бог родиться от женщины, как обычный человек?⁴³². И вообще о каком обновлении человечества можно говорить, рассуждая, что «божественный образ в человечестве истле»? Ведь люди рождаются, живут, умирают так же, как до пришествия Христа, так и после него. По природе здоровые люди такими же бывают до самой смерти, а те, которых гложет какой-либо недуг, так или иначе погибают⁴³³. Рационалистическая критика церковных догматов, которую мы находим в учении Ф. Косого, имела большое значение в развитии радикальной идеологии XVI в. не только на Руси, но и в других странах, в частности в Польше при сложении плебейского крыла арианства⁴³⁴. Зиновий Отенский, ведя полемику с Феодосией Косым, пытается доказать, что тот вовсе не верил в бога, «понеже Косому несть желания воскресению и безсмертней жизни... бог бо ему чрево его, яко работая чреву, отвержеся бога живаго»⁴³⁵. «Еретики» не верят в бога потому, что отрицают создание богом земли и всего живущего на ней. Стремясь опорочить «самобытное мудрование» Ф. Косого, Зиновий раскрывает важные стороны учения русских вольнодумцев середины XVI в. Небо, земля и все живые существа на ней, говорит Зиновий, «не самобытны», как учили «еретики», а созданы богом⁴³⁶. Не верующие в это утверждают, что живые существа или самобытны или созданы из воздуха («самобытно было или от воздуха рожено животное родоначальных искони»)⁴³⁷. Эти мысли «еретики» подкрепляли ссылками на примеры, взятые из летописцев или из наблюдения над природой⁴³⁸.

—————

⁴²⁹ Истины показание..., стр. 348—349; ср. стр. 250.

⁴³⁰ «Что убо человек, или что есть сие, еже умрет человек? Не умирают ли рыбы великия в мори и гады и киты, такоже и птица небесныя, и звери и львы и слоны великия на земли? Вся та создание божие, якоже и человек. Буди убо, яко и восхоте бог человеку помощь изготовати: да чесо же убо ради сыну его воплотиться, а не послати богу иного кого на помощь худости человечестей, якоже и царь человек свой образ хитрецем или исправит или поновит» (Истины показание..., стр. 263).

⁴³¹ «Почто убо сам приходит во плоти? Можаше бо рукою своею и паки поновити образ свой и не воплотився» (Там же, стр. 275).

⁴³² «Чесо ради восхотети богу плоть прияти, и во утробе женстей како богу витати» (Там же, стр. 282); «странно и тяжко слышати бога пребывша во чреве женсте» (там же, стр. 286; ср. стр. 44, 45, 291).

⁴³³ «Како образ божий в человечестве истле, человеком живущим единако, и пребывающим якоже от начала, такоже и по Христове пришествии тоже человеком пребывающим и живущим, рожающимся и умирающим? Елицы естеством здравы бываху человецы, здрави и до смерти пребывают; елицы же человецы впадают в недуги, тии истлевают различно» (Там же, стр. 277).

⁴³⁴ К. Лепший. Социальная программа плебейского крыла польского арианства. «Доклады и сообщения Института истории АН СССР», вып. 9. М., 1956, стр. 162.

⁴³⁵ Истины показание..., стр. 47.

⁴³⁶ Там же, стр. 63.

⁴³⁷ Там же, стр. 56.

⁴³⁸ «От воздуха родоначальником быти; понеже от воздушных туч некогда и жита надождишася, некогда же и пепел, иногда же и крохи серебряный одождишася, якоже есть от летописных книг слышати; но и ныне некогда на безводней земли после многаго дождя рыбы мертвы обретошася» (там же, стр. 55).

 

199

 

Таким образом, в середине XVI в. русские вольнодумцы высказывали смелые материалистические догадки, своим острием направленные против церковного учения о бессмертии души, о сотворении мира богом. «Еретики» утверждали извечность («безначальность») существования мира, материи при смене форм жизни и видов живых организмов: «родове убо, яко нестоятельны, приходят и отходят; земля же и небеса стоят»⁴³⁹. Это утверждение Феодосия Косого граничило с отрицанием бессмертия человеческой души и подводило к рационалистическому пониманию важнейших естественнонаучных вопросов⁴⁴⁰.

Возможно, Феодосия Косого имел в виду в своей Троице Ермолай-Еразм, который словами Григория Нисского критиковал взгляды «еретиков», отрицавших воскресение мертвых. «Еретики», по его словам, говорили: «како востати плоти и костем: ин бо есть умер на пути, и плоть и кости растерзаша зверие, и птица разнесоша сих телеса»⁴⁴¹. Ив данном случае Ф. Косой и его единомышленники опирались на традицию «еретиков» конца XV в. Еще Иосиф Волоцкой приписывал митрополиту Зосиме слова, в которых содержалось отрицание воскресения мертвых⁴⁴².

Для Феодосия Косого Христос был простым человеком⁴⁴³. Он исповедовал его «во плоти пришедша»⁴⁴⁴. При этом Ф. Косой ссылался на свидетельство апостола Петра, говорившего о сотворении Христа, а не о рождении его, и апостола Павла, говорившего о Христе как о человеке⁴⁴⁵. Христос представляется Ф. Косому своеобразным наставником⁴⁴⁶, но не больше. Пророком, а не богом считали Христа и новгородские «еретики» конца XV в.

Отрицая догмат троицы и признавая Христа простым человеком, Феодосий Косой продолжал традицию новгородских «еретиков» конца XV — начала XVI в. Однако он пошел в своем учении дальше этих вольнодумцев, допускавших возможность появления «сына божия»⁴⁴⁷.

При настоящем состоянии источников трудно решить, имелись ли у Феодосия Косого эти наиболее крайние суждения по догматическим вопросам (отрицание догмата троицы и признание Христа обыкновенным че-

—————

⁴³⁹ Истины показание..., стр. 58—59.

⁴⁴⁰ Подробнее об этом см. А. И. Клибанов. Самобытийная ересь. «Вопросы истории религии и атеизма» сб. IV. М., 1956, стр. 223.

⁴⁴¹ А. Попов. Библиографические материалы, вып. VIII. Книга Еразма о святой троице. «Чтения ОИДР», 1880, кн. IV, стр. 58. Принадлежность данного текста Григорию Нисскому установил А. И. Клибанов.

⁴⁴² «А что то царство небесное? А что то второе пришествие? А что то въскресение мертвым? Ничего того несть, — умерл кто ин, то умер, по та места и был» (Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Указ. соч., стр. 473).

⁴⁴³ «Хотя Христа проста человека именовати, а не бога... веровати Христа человека быти, а не бога» (Истины показание..., стр. 110—111); «Проповедает Христа человека проста, а не бога... сътворена Христа и человека его проста глаголет, а не бога Христа» (там же, стр. 217).

⁴⁴⁴ Там же, стр. 214.

⁴⁴⁵ Послание многословное, стр. 145. — Впрочем, судя по одному месту книги Зиновия, он как будто признает, что Христос сын божий (Истины показание..., стр. 509—510).

⁴⁴⁶ Истины показание..., стр. 43, 216—217, 358; ср. Деяния апостолов — 2, 36 и 1; Послание к Тимофею — 2, 5. — В. И. Корецкий предполагает, что «Ф. Косой, считая Христа человеком, в то же время признавал за ним обладание «духовным разумом». Это делало его «сыном божиим», устами которого говорил сам бог» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 119). Однако Ф. Косой Христа не считал «сыном божьим», а простым человеком. Не исключено, что Христос, по мнению Ф. Косого, как и другие истинные «наставники», мог обладать духовным разумом. Правда, прямых сведений в источниках на этот счет у нас нет.

⁴⁴⁷ Просветитель. Казань, 1857, стр. 46, 73, 119, 120.

 

200

 

ловеком) в бытность его на Руси⁴⁴⁸ или появились уже позднее, когда он обосновался в великом княжестве Литовском⁴⁴⁹. Так или иначе, но остается фактом, что среди русских последователей Ф. Косого (клирошан) отрицание догмата троицы имело место. Аналогичные взгляды мы встречаем и у новгородских «еретиков» конца XV — начала XVI в. Поэтому выводить их из всевозможных «западных» влияний на много лет нет никаких оснований. Отрицая божественное происхождение Христа, Феодосий Косой говорил что «не подобоеть много почтити рожшую Христа», т. е. богородицу⁴⁵⁰.

В этих, как и других своих основных воззрениях, Феодосий Косой исходил из текстов священного писания, истолкованных им в рационалистическом духе.

Прежде всего Ф. Косой обращал свое внимание на «столповые книги», которыми он именовал пятикнижие («Моисеевы книги нарицает Косой — столповыми»)⁴⁵¹. Именно за обращение к этим книгам предшественников Ф. Косого, новгородских «еретиков» конца XV в., прозвали «жидовствующими». Феодосий Косой «последовати учит писанию, столповым книгам», ибо в них содержится истина⁴⁵². Ф. Косой говорил, что в монастырях обычно «не дают их прочятати и таят их от людей»⁴⁵³. Действительно, во время церковных служб в XVI в. на Руси книгами ветхого завета почти не пользовались⁴⁵⁴, возможно, из-за их популярности у «еретиков»⁴⁵⁵. Использовал Ф. Косой, в отличие от новгородских «еретиков», также евангелие и апостол⁴⁵⁶. Из святоотечественной литературы он признавал лишь Постническую книгу Василия Великого⁴⁵⁷ и Маргарит Иоанна Златоуста⁴⁵⁸, а также, возможно, и Григория Богослова⁴⁵⁹. Книги Василия Великого и Иоанна Златоуста, как сообщил нам Ю. К. Бегунов, частично использовались и московскими «еретиками» конца XV — начала XVI в., отвергавшими другие произведения византийской церковной традиции. Характерное для реформационного учения Феодосия Косого стремление опереться на литературу раннего христианства объясняется тем, что она

—————

⁴⁴⁸ За это отчасти говорит обвинение Артемия и его единомышленников (к которым некоторое время примыкал Ф. Косой) во время процесса 1554 г. в отрицании троицы. Позднее Артемий оправдывался: «никогдаже глагола или съмнехся в православней веры святыя единосущный троица, яко неции лжут на нас» (РИБ, т. 4, стб. 1372).

⁴⁴⁹ Возможно, что в первые годы пребывания в Литве Ф. Косой еще не отрицал троицы и других основных догматов; об этом молчит Послание многословное, Слова Иосифа и Зиновия, посвященные Никите и Ионе, а также Андрей венгерский. Во всех этих источниках «ересь» Ф. Косого усматривается в отрицании внешней обрядности. Предположение Е. Е. Голубинского о том, что некоторые стороны своего учения Ф. Косой в Литве первоначально «не находил удобным проповедывать» (Е. Е. Голубинский. История русской церкви, т. II, первая половина, стр. 828), мало вероятно.

⁴⁵⁰ Послание многословное, стр. 255—256, 67—68; ср. Истины показание..., стр. 111.

⁴⁵¹ Истины показание..., стр. 208.

⁴⁵² Там же, стр. 13; ср. стр. 206, 208, 209.

⁴⁵³ Там же, стр. 208—209.

⁴⁵⁴ С. М. Середонин. Сочинение Джильса Флетчера, стр. 180.

⁴⁵⁵ Н. Лебедев. Макарий, митрополит московский. М., 1881, стр. 124; Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 163.

⁴⁵⁶ Истины показание..., стр. 43; Послание многословное, стр. 4. — «Жидовствующие» отвергали свидетельства апостольские и «отеческие», принимая только пророческие (Просветитель. Казань, 1857, стр. 48, 80, 375, 379, 380, 438).

⁴⁵⁷ Истины показание..., стр. 43, 44, 525, 868, 869 и др.

⁴⁵⁸ Послание многословное, стр. 4; Истины показание..., стр. 349; ср. «токмо едины книгы повелевают ветхиа прочитати и еуангелие и апостол и Великаго Василиа постническую книгу, и Златаустов Маргарит токмо» (Послание многословное, стр. 2).

⁴⁵⁹ Истины показание..., стр. 349.

 

201

 

рисовала «...картину общества, совершенно не знавшего о многосложной, искусственной феодальной иерархии»⁴⁶⁰. Призывая, как мы увидим ниже, к равенству всех людей, Феодосий Косой пытался найти в книгах священного писания аргументацию, подтверждающую его радикальные суждения. Из русских писателей-публицистов Ф. Косой охотно ссылался на Максима Грека и Вассиана Патрикеева, поскольку разделял их взгляды на монастырское землевладение⁴⁶¹.

Книги священного писания в руках Феодосия Косого были только материалом для размышления и для истолкования, ибо сами «книги писаны закрыто». Только «просвещенным... открыто писание, непросвещенным же и зело закрыто»⁴⁶². Феодосий Косой видел цель своего учения в том, чтобы «открыть», т. е. объяснить, тексты священного писания. При толковании этих книг Ф. Косой довольно свободно обращался с текстами, не соответствовавшими его воззрениям⁴⁶³. Так, он считал, что послание апостола Павла к евреям сочинено не апостолом, а написано каким-то другим Павлом, и потому отвергал его⁴⁶⁴. Возможно, Феодосия Косого или его учеников имел в виду А. Курбский, когда он сообщал, что слышал в Москве «еретические» суждения некоторых кирилловских монахов, отрицавших принадлежность соборных посланий апостолам и приписывавших их простым старцам или священникам⁴⁶⁵.

Отвергал Феодосий Косой ряд текстов и Василия Великого, яко «несть здраво писание его, ни истинно»⁴⁶⁶. Феодосий Косой отрицал принадлежность Василию Великому «70 правил»: «понеже не согласуют правила эти 70 с Постническою его книгою, и посему они ложны»⁴⁶⁷. Различие между этими двумя произведениями он видел, в частности, в том, что в Постнической книге нет деления на «малые» и «большие» грехи, имеющееся в 70 правилах.

Критика Ф. Косого имела веские основания; 70 правил, действительно, не принадлежали Василию Великому⁴⁶⁸. Однако значительную часть Постнической книги Ф. Косой использовал в полемике со своими противниками. Эта же книга принадлежала к числу наиболее широко использовавшихся Артемием.

Если книги священного писания подвергались истолкованию Феодосием Косым с позиций его учения, то всю основную массу святоотечественной литературы он просто отвергал как не соответствующую истинному христианству, как человеческое предание. Зиновий с негодованием писал, что Ф. Косой и его соратники «книгы святых отец и правила церковная ложным писанием именують»⁴⁶⁹. Одним из аргументов «еретиков» против всяких богословских книг было то, что якобы седьмой собор проклял

—————

⁴⁶⁰ Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии, стр. 42.

⁴⁶¹ Истины показание..., стр. 405, 908, 913—915, 921, 923.

⁴⁶² Там же, стр. 12.

⁴⁶³ «Из них строкы избирающе и по развращенному своему разуму ложно толкующе сна» (Послание многословное, стр. 2).

⁴⁶⁴ «Косой не повелевает прочитати послания Павлова к евреем, понеже мудро, еще же мнится не апостола Павла послание, но иного некоего Павла» (Истины показание..., стр. 353—354).

⁴⁶⁵ «Старцы або прозвитери писали их церковные, не апостоли и тытулы апостольские чести ради приписали к им. Сию бо ересь на Москве слышах от некоторых кириловских мнихов, понеже между некоторых мних таковая секта крыется» (ГБЛ, Рум., № 193, кн. IV, л. 112).

466 Истины показание..., стр. 750.

⁴⁶⁷ Там же, стр. 859.

⁴⁶⁸ Ф. Калугин. Указ. соч., стр. 225.

⁴⁶⁹ Послание многословное, стр. 2; ср. также «книгы святых отець и мученик святых и житиа и учениа, не повелевають прочитати» (там же, стр. 2—3); ср.

 

202

 

составление новых книг⁴⁷⁰. Следуя этому своему доводу, Феодосий Косой сам проповедовал свое учение устно и «несть писал ниединоя книги»⁴⁷¹.

Отрицание святоотечественной литературы являлось у Феодосия Косого следствием его борьбы со всеми церковными установлениями и правилами. Он с негодованием говорил, что в церквах попы учат не по евангелию, а «по книгам и по уставам их человеческая преданна и повелевают себе послушатися»⁴⁷². При критике «человеческих преданий», якобы противоречащих истинной вере, основанной на евангелии, Феодосий Косой ссылался на Василия Великого⁴⁷³. Церковные «правила» отсутствуют в евангелии и в апостоле, потому они являются человеческими преданиями, написанными епископами⁴⁷⁴.

К числу «человеческих преданий» Феодосий Косой относил, судя по Посланию многословному, церковные обряды, таинства (крещение, причащение), посты, приношения в церковь и монашество⁴⁷⁵. Судя по Истины показанию, «человеческими преданиями» Ф. Косой считал даже самую церковь, все церковные службы, иконы и молитвы⁴⁷⁶.

Против «человеческих преданий» и прежде всего против феодальной церкви направлено острие «ереси» Феодосия Косого. Косой учил, что в евангелии и апостоле вовсе не было написано про церковь, ибо церкви при апостолах не существовало. Позднее же были созданы не церкви как духовные союзы верующих, а «кумирницы... и златокузницы». Ссылался Ф. Косой также на Златоуста, который писал, что «церковь не стены, но верных съборы»⁴⁷⁷. Тех, кто поставил храмы с иконами, Ф. Косой считал человекослужителями и идолослужителями⁴⁷⁸. Наряду с церковью Феодосий Косой отрицал иконопочитание, называя иконы идолами⁴⁷⁹. Идолами называли иконы и новогородские «еретики» конца XV — начала XVI в., отрицавшие также церковь и другие человеческие «предания»⁴⁸⁰. «Человеческим преданием» называет обрядность «еретик» Иван Волк Курицын в своей «кормчей»⁴⁸¹. И позднее, в 1540 г., когда в Псков привезли «новые иконы», там произошло «великое смятение»: «простая чадь» (т. е. посадские люди) сочли их за «болванов» («поставила то есть болванное преклонение»)⁴⁸². Вероятно, в данном случае речь идет о недовольстве какими-то конкретными иконами, а не об отрицании иконопечатания вообще. Но самое выступление это весьма знаменательно. Против поклонения всяким иконам решительно выступал Феодосий Косой. Иконам, согласно стр. 144, 221; «Охтаик и мученыя святым, песнопениа и устав глаголют та вся растлитых человек умом списание и человеческая преданна» (там же, стр. 95).

—————

⁴⁷⁰ Истины показание..., стр. 927 («не подобает ныне писати книг, понеже собор седмый проклят»).

⁴⁷¹ Там же, стр. 929.

⁴⁷² Послание многословное, стр. 144, ср. стр. 2.

⁴⁷³ Истины показание..., стр. 44, 873.

⁴⁷⁴ «Косой глаголет правила человеческая предания, понеже в евангелии и в апостоле не писаны, но епископи писаху их» (Истины показание..., стр. 873).

⁴⁷⁵ Послание многословное, стр. 143—144. 47в Истины показание..., стр. 44.

⁴⁷⁷ Послание многословное, стр. 14; ср. еретики «хулят святыа церкви, нарицающе их кумирницею» (там же, стр. 2); ср. утверждение Ф. Косого, что надо «именовати церкви кумирницы» (Истины показание..., стр. 41).

⁴⁷⁸ «Именують себе Русь православными, а они паче человекослужители и идолослужители» (Истины показание..., стр. 413).

⁴⁷⁹ См. Истины показание, стр. 41; ср. «Иконы святыа кумиры нарицаху» (Послание многословное, стр. 2).

⁴⁸⁰ Просветитель, стр. 252, 279, ср. Н. А. Казакова и Я С. Лурье. Указ. соч, стр. 121 и др.

⁴⁸¹ Ю. К. Бегунов. Кормчая Ивана Волка Курицына. «Труды ОДРЛ», т. XII, М. — Л., 1956, стр. 148.

⁴⁸² Псковские летописи, вып. 1. М. —Л., 1941, стр. 109.

 

203

 

«новому учению», не следует поклоняться, ибо они ведь не являются самим богом⁴⁸³. Феодосий Косой ссылался при этом на Премудрости Соломона (Премудрость Соломона, глава XIII, 10, 11 —16) и псалмы Давида (Псалмы СХIII, 12—15) об идолах: «иконы бо якоже и идоли, очи им писаны, и уши, и ноздри, и уста, и руки и ноги, и ничтоже ими действуют, ни могут двигнути»⁴⁸⁴. Иконы раскрашены и прикреплены к стене. Словом, они во всем соответствуют идолам⁴⁸⁵. К тому же «несть нигдеже заповеди, повелевающей сотворити иконы»⁴⁸⁶. В евангелии о них ничего не написано, поэтому «грех есть почитати иконы»⁴⁸⁷. Ссылался Феодосий Косой и на послание пророка Иеремии о серебряных ботах в Вавилоне⁴⁸⁸, а также на заповедь Моисея «не сотворити всякого подобия, елика на небеси, и елика на земли, и елика в водах и под землею»⁴⁸⁹. На эту же заповедь ссылались и новгородские «еретики» конца XV в., также выступавшие против почитания икон как «рукотворения»⁴⁹⁰. Некоторые из последователей Феодосия Косого указывали и на то, что иконопочитание введено было только на шестом вселенском соборе⁴⁹¹.

Протестовал Феодосий Косой и против поклонения кресту, называя это поклонение одним из видов идолопоклонства⁴⁹². И в данном случае он развивал учение новгородских «еретиков»⁴⁹³. Крест, как и всякое дерево, святости не имеет⁴⁹⁴. Если кто-либо убьет чьего-нибудь сына палицей, ведь не будет же отец убитого любить эту палицу. Он даже возненавидит того, кто любит и целует эту палицу. Так и бог ненавидит крест, ибо на нем убит его сын, и гневается на тех, кто его почитает⁴⁹⁵. Вообще нельзя поклоняться дереву, ибо это противоречит вере в бога⁴⁹⁶. Когда Христос

—————

⁴⁸³ «Аще иконы и честны, но не бог, и еще: почто православная равно богу почитают иконы» (Истины показание..., стр. 482).

⁴⁸⁴ Истины показание..., стр. 357; ср. стр. 358, 409 и 413; ср. Послание многословное, стр. 68.

⁴⁸⁵ «Не красками ли суть помазаны иконы, и позлащены, такоже, и обитание иконам такоже сотворяют, и на стене укрепляют железом же, и несть не по идольскому ничесоже о иконах сътворяемо; яже глагола Соломан о идолех, и также видим о иконах сотворяемо» (Истины показание..., стр. 372).

⁴⁸⁶ Истины показание..., стр. 402; ср. стр. 358, 409, 413, 478; ср. Послание многословное, стр. 68.

⁴⁸⁷ Послание многословное, стр. 69.

⁴⁸³ Послание Иеремии, стихи 4, 5, 13, 14, 15—17, 20, 21, 54—57; см. Истины показание..., стр. 384—385; ср. 387; Послание многословное, стр. 68—69.

⁴⁸³ Истины показание..., стр. 391; см. также Послание многословное, стр. 68.

⁴⁹⁰ Просветитель, стр. 47, 251—255.

⁴⁹¹ «Глаголют нецыи, яко шестый собор повелел есть писати иконы, до шестаго же собора иконы не беша писаны» (Истины показание..., стр. 994).

⁴⁹² «Крест Христов и иконы святыа кумиры нарицаху» (Послание многословное, стр. 2).

⁴⁹³ Просветитель, стр. 47, 252.

⁴⁹⁴ «Крест, ему же покланяются, древо есть, кую святость имееть, яко же и всякое древо и яко столп не имать святости» (Послание многословное, стр. 256).

⁴⁹⁵ «Аще бо кто кому сына палицею убиет на смерть, еда убо может человек палицу ону любити, ею же сын его убиен бысть? И аще кто тую палицу любит и целует, не возненавидит ли отец убитаго и того любящаго палицу ону, еюже убиен сын его? Тако и бог ненавидит креста, яко убиша сына его на нем; такоже прогневается бог и на почитающих крест — убийцу сына его» (Истины показание..., стр. 509—510). Приводимое Зиновием рассуждение Ф. Косого совпадает с аргументами богомилов, излагаемыми Козьмой (X в.): «Аще бо кто царева сына убил древом, может ли древо то любо быти царю. Такоже крест богу» (Св. Козмы Пресвитера слово на еретики и поучение от божественных книг. Сообщение М. Г. Попруженко. «Памятники древней письменности», т. 167. СПб., 1907, стр. 8).

⁴⁹⁶ «Глаголет Косой, яко именующийся православнии покланяются древу вместо бога, почитают крест, непщующе аки любезно богу» (Истины показание..., стр. 509); «Писано: господу твоему поклонишися, и тому единому послужиши; глаголющиижеся православнии преступают заповедь божию, кланяющеся кресту» (Там же, стр. 521).

 

204

 

говорил своим ученикам взять на плечи крест, он имел в виду не тот крест, на котором он был распят⁴⁹⁷. Очевидно, крест в данном случае надо было понимать в переносном смысле как тяжесть всех грехов, совершенных людьми.

Отрицал Феодосий Косой и необходимость молитв и всех таинств и обрядов, в том числе крещения и причастия, считая все это «человеческим преданием»⁴⁹⁸. Отрицание внешней молитвы связано с выступлением против внешнего благочиния с проповедью «духовной молитвы» — положение, взятое и развитое Феодосией Косым из учения нестяжателей⁴⁹⁹. Не следует петь и церковные песнопения по умершим⁵⁰⁰. Как отрицает христианская религия обрезание, так, по мнению Феодосия Косого, следует отказаться от крещения и причащения⁵⁰¹. Причастие — не тело и кровь Христа, а простой хлеб, который и нужно есть как обычный хлеб. Христос передал людям не тело свое или кровь, а учение⁵⁰².

Не нужно также и соблюдение поста как проявление чисто внешней обрядности⁵⁰³, главное — быть милосердным⁵⁰⁴. Все дни созданы богом одинаковыми и не были подразделены на постные и непостные⁵⁰⁵. Призыв официальной церкви к посту, смирению своих желаний в условиях угнетения народных масс и их полуголодного существования означал призыв к довольствованию теми тяжелыми материальными условиями, в которых находились крестьянство и горожане. Борьба с постом по существу приводила к борьбе за улучшение материального бытия, за лучшую жизнь не на небе, а на земле и потому имела большое практическое значение в борьбе с феодальным гнетом.

Отвергая церковные представления о загробной жизни и бессмертии, Феодосий Косой резко выступал против поклонения «мощам» всяких «святых» угодников; он отрицал также чудеса, якобы творившиеся этими «мощами» или «чудотворными» иконами. Подобные суждения высказывались еще новгородскими вольнодумцами конца XV в.,⁵⁰⁶ но только

—————

⁴⁹⁷ «Павел хвалитися ему не о том кресте, на нем же Христа убиша, не о оном кресте, егоже повеле Христос своим учеником на раму свою взяти и последовати ему; понеже прирече апостол и се: им же мне мир распятся и аз мирови» (Истины показание..., стр. 520).

⁴⁹⁸ «Молебнов не творити, и молитвы ех (т. е. попов. — А. 3.) не требовати, и не каятися, и не причащатися и темьяном не кадитися и на погребении от епископов и от попов не отпеватися и по смерти не поминатися» (Истины показание..., стр. 42); «Молитвы творити не повелевають, ни поклонятися богу» (Послание многословное, стр. 2).

⁴⁹⁹ «Несть потребы молитвы творити. Молитва оное едино, еже от неправды (? правды. — А. 3.) отступили. И яко бог сердца чиста токмо истязуеть, а не молитвы. И в еуангелии писано: духом и истиною кланятися, а не телесне кланятися» (Послание многословное, стр. 95).

⁵⁰⁰ «Не подобает пети человека умерший, аще и праведницы будут» (Истины показание..., стр. 487).

⁵⁰¹ «Крещение не нужно люден. Глаголет бо апостол, яко обрезание ничто же есть и необрезание ничто же есть, тако же и к причащению тела и крови Христови» (Послание многословное, стр. 143). Новгородские «еретики», если верить Иосифу Волоцкому, признавали обрезание (Просветитель, стр. 148).

⁵⁰² «Несть бо тело Христово или кровь. Христос глаголы предаде, а не тело свое ни кровь свою. И то причастие простой общей хлеб и ясти его, яко же и общий хлеб не приуготовлялся» (Послание многословное, стр. 143).

⁵⁰³ «Ясти же и пити повелевают без воздержанна» (там же, стр. 2).

⁵⁰⁴ «Глаголеть бо Златауст: не рече Христос поститеся, но будите милосерды» (там же, стр. 96).

⁵⁰⁵ «Кто дни разделил на постныя и не на постныя? Дни изначала богом единакы сотворены, и господь в еуангелии глагола: не могут сынове брачнии поститись, донележе с ними жених есть Христос и того ради не подобаеть поститись нам» (Послание многословное, стр. 95—96, 143).

⁶⁰⁶ Просветитель, стр. 252, 284, 286.

 

205

 

Феодосий Косой сумел сделать критику этой стороны церковной практики конкретной и острой. Феодосий Косой едко высмеивал церковников, которые помещают саркофаги с мертвецами в церкви на всеобщее обозрение, поют им каноны, составляют жития, зажигают перед ними свечи, молятся, прося от мертвых помощи. Благодаря всему этому они «отводят люди от бога» и впадают в идолослужение⁶⁰⁷, в обожествление мертвых⁵⁰⁸. Сторонники Феодосия Косого ссылались на «правила» патриарха Никифора и житие Антония «великого», которые якобы «возбраняют не погребати и почитати, аще и святых усопших телеса будут»⁵⁰⁹. Поклонение «мощам» — «человекослужение», запрещенное писанием⁵¹⁰. Апостолы помогали людям и творили чудеса, когда были живыми. Умерши, они, как и другие мученики, не могут ничем помогать молящимся, потому что ничем не отличаются от прочих мертвецов. Чудеса от их «мощей» — это только соблазн⁵¹¹.

Никаких чудес не бывает и от икон, — учил Косой⁵¹². И вообще после апостолов не может быть чудес и пророчеств⁵¹³. Отрицание Феодосией Косым внешней обрядности и выступление против пантеона святых складывались под влиянием критики «внешнего» правоверия нестяжателями. Вместе с тем оно шло несравненно дальше робких высказываний заволжских старцев, приводя к отрицанию всей официальной церкви. Еще недавно осифлянские соборы 1547 и 1549 гг. в целях укрепления авторитета русской церкви провели канонизацию целого ряда русских «святых» и образовали единый пантеон святых русской православной церкви. Феодосий Косой наносил сильный удар по всем этим мероприятиям церковников, подрывая веру в чудодейственную силу «святых». Распространяемые в народе легенды о чудесах «святых» были одним из средств идеологического воздействия церковников на народные массы. Укрепление веры в чудеса содействовало упрочению авторитета русской церкви. Разрушая эту веру, Феодосий Косой лишал церковь одного из важных орудий одурманивания трудящихся масс. Рационалистическая критика Ф. Косого вместе с тем подтачивала и основы христианской религии и веры в загробную жизнь, стихийно приводя последователей «нового учения» к естественно-материалистическому объяснению вопросов жизни и смерти.

Отрицая церковь и все церковные обряды, Феодосий Косой с особенной ненавистью отзывался о самих церковниках — епископах и священниках.

—————

⁵⁰⁷ «Мертвеци положиша с ковчеги в церквах их всем на видение и соблазн, нарекше преподобными и праведными и святыми, уставивше сами поют им каноны, я прочитают, написавше жития их, и молятся мертвым и просят от них помощи, свечи пред них зажигают, кадила приносят, и отводят люди от бога к мертвецем и иконам навыкоша служити, бога же и не ведят, ниже могут ведати, понеже во идолослужение впадоша» (Истины показание..., стр. 413; ср. стр. 111, 424, 501).

⁵⁰⁸ «Обоготвориша бо мертвых, и молятся мертвым аки богу и от них помощи просят» (Истины показание..., стр. 438); «Святых мученик и всех святых мощи еллиньскими мертвецы именоваху» (Послание многословное, стр. 2).

⁵⁰⁹ Истины показание..., стр. 489—490.

⁵¹⁰ «Не подобает мощей почитати, апостольских и мученических и отеческых, ни на молитву призывати их, понеже то человекослужение есть и человекослужение под клятвою есть. Ускаряеть же таковых и пророк глаголя живии от мертвых помощи взыскують» (Послание многословное, стр. 221—222).

⁵¹¹ «Апостоле бо живи чюдеса сътвориша и помогоша людем. Умерше же они и мученикы и отцы не могут помагати ничесо же молящимся им — мертвецы бо суть, якоже и вси мертвецы и чюдеса от мощей их на съблазн людем, и несвятым духом бывають» (Послание многословное, стр. 222). «Учаху они, окаяннии, якоже и от века богу угодиша святии, по смерти их ничтоже могут сотворити», В судный день «многи от них станут ошуюю... и не верюще чюдесем святых, бываемых от них» (ГБЛ, Троицк., № 673, лл. 371 об. — 372).

⁵¹² «Чюдеса от икон ложни суть» (Истины показание..., стр. 470; ср. стр. 790—791).

⁵¹³ Послание многословное, стр. 221.

 

206

 

По мнению Ф. Косого, епископы и попы — ложные учителя, идолослужители, которые учат не по священному писанию, а по «человеческому преданию»⁵¹⁴. Попы и епископы обвинялись Феодосией Косым в стяжании богатства и праздной жизни⁵¹⁵.

Феодосий Косой называл попов фарисеями и лицемерами⁵¹⁶. С раздражением он говорил о том, что попы «повелевают себе послушати и земских властей боятися и дани даяти им»⁵¹⁷. Феодосий Косой отчетливо понимал тесную связь между церковной иерархией и «земской властью», рассматривая церкви как орудие сильных мира сего. Требование послушания самим иерархам Ф. Косой считал не соответствующим духу истинной веры⁵¹⁸. Критику нестяжателей церковных иерархов за жестокое преследование «еретиков» Ф. Косой довел до отрицания необходимости этой иерархии, подчеркивая, что жестокости, творившиеся ее представителями, противоречили основам христианского вероучения.

Феодосий Косой говорил, что в епископах нет «союза мира ни в дусе кротости; ибо гонят нас и в тюрьмы затворяют, не дают нам истины учити по евангелию, и своя предания утвержают человеческая»⁵¹⁹. Так как епископы учат преступать заповеди и сами их преступают, то им не следует повиноваться. Отвергая евангельскую заповедь любви, они «именующе еретики, нас мучат..., гонят нас за истину»⁵²⁰. От тех, кого епископы именуют «еретиками», они не принимают даже покаяния⁵²¹.

Доказывая допустимость жестоких преследований «еретиков», идеологи воинствующей церкви указывали, что они «отступники», а не просто грешники. На этот довод Феодосий Косой возражал, говоря, что нет грехов «малых» и «больших»⁵²². Следовательно, заповедь о миловании относилась ко всем грешникам, и церковники отходили от нее, подвергая мучениям «еретиков»⁵²³. Особенно повинны епископы и другие иерархи в том, что именно они составили, «предания человеческие», противные богу, и заставляют им следовать⁵²⁴.

—————

⁵¹⁴ «Епископи и попы ложнии учители, идольстии жерцы и маньяки. Посему ложный учители епископи и попы, понеже учат — книг в руку не держать» (Истины, показание..., стр. 42; ср. стр. 111). «По еуаигелию не учат, учат человеческая предания» (Послание многословное, стр. 2); «в церквах же попы учат по книгам и по уставам их человеческая преданна» (там же, стр. 144).

⁵¹⁵ «Живут попы и епископы по не еуангелию, ложнии учителье, имениа збирают и ядят и пиють много» (Послание многословное, стр. 2).

⁵¹⁶ «Именують церковный попы ложными учители, глаголюще яко в Маргаритох писано: ныне попы не суть священники божий, но лицемерьствуются священьством. Глаголють же к попам и господне слово: горе вам, книшницы, фарисеи, лицемерю (Послание многословное, стр. 276).

⁵¹⁷ Там же, стр. 144.

⁵¹⁸ «Василие же в Постных отрицает епископом, яко епископи истязуют от людий послушания, въс[к]ланяющася правилом, и своя повелевают властию» (Истины показание..., стр. 874—875).

⁵¹⁹ Там же, стр. 876.

⁵²⁰ Там же, стр. 877; «Понеже мы истину знаем паче всех и того ради нас гонят» (Послание многословное, стр. 279). О какой кротости епископов можно говорить, когда они «гонят и в тюрьмы затворяют», — говорили последователи Ф. Косого (Истины показание..., стр. 878—879).

⁵²¹ «Епископи не приемлют покаяние глаголемых от них еретик и преступают заповедь» (Там же, стр. 883). Ф. Косой ссылался на евангелие, где говорилось, что «сын человеческий не прииде душ человеческих погубити, но спасти» (там же, стр. 201).

⁵²² Там же, стр. 674—676; ср. стр. 654—655.

⁵²³ Требование «милования» еретиков высказывали не только «еретики» конца XV — начала XVI в. (например Иван Волк Курицын в своем Мериле праведном), но и нестяжатели (Вассиан Патрикеев и др.).

⁵²⁴ Последователи Ф. Косого, — писал Зиновий, — «себе именують истинными учители» (Послание многословное, стр. 2).

 

207

 

Непримиримая борьба Феодосия Косого с церковной иерархией направлена была прежде всего против «князей церкви» — епископата, злейшего врага всякого свободомыслия. Критика лихоимства и жестокостей против «еретиков» раздавалась уже из уст идеологов нестяжательства, но Феодосий Косой сделал из нее столь радикальный вывод, как отрицание церковной иерархии. Особенно важно было в условиях жестоких репрессий против вольнодумцев в середине XVI в. обвинение высших церковных иерархов в преследовании «знающих истину», т. е. сторонников Феодосия Косого. Это дискредитировало все решение церковных соборов против «еретиков». Не случайно поэтому, развивая мысли Ф. Косого, его последователи прямо обвиняли осифлянских иерархов в том, что они отлучая от церкви самого Ф. Косого, его учеников и Артемия, «любви не храняще»⁵²⁵.

Феодосий Косой не ограничился простым отрицанием необходимости церковной иерархии; он подверг сокрушительной критике материальные основы господствующей церкви — церковно-монастырское землевладение. Феодосий Косой отрицал вслед за новгородскими «еретиками» конца XV в.⁵²⁶ уже самую целесообразность существования монашества. Он указывал на отсутствие упоминания о монашестве в евангелии и апостоле и называл обычай «чернечествования» человеческим преданием, намекая при этом, что он введен вероотступниками⁵²⁷.

В середине XVI в. вопрос о монастырском землевладении был настолько острым, что Феодосий Косой как передовой мыслитель, откликавшийся на животрепещущие вопросы окружавшей его действительности, не ограничился одной критикой необходимости монашества как института, а подробно разобрал самый строй монашеской жизни.

В своем отрицании землевладения духовных феодалов он солидаризировался с нестяжателями и прямо ссылался на доводы Максима Грека и Вассиана Патрикеева⁵²⁸. Монастыри подвергались критике Феодосием Косым прежде всего как владельцы сел и деревень. Излагая учение Ф. Косого, Зиновий Отенский прежде всего говорил, что тот «хулил» монастыри⁵²⁹. Только после этого обличитель «ереси» переходил к изложению других сторон учения Ф. Косого. Критика вотчинного землевладения монастырей была особенно близка массам крестьянства, к которым адресовал свои проповеди Ф. Косой: они на себе испытывали гнет сребролюбивых монахов. Феодосий Косой отвергал все приношения в церковь, считая их проявлением идолопоклонства, которое ненавистно богу⁵³⁰. Монастыри, имеющие в своем распоряжении села, также преступают заповедь нестяжания⁵³¹.

Все церковные деятели, запятнавшие себя стяжательством сел, «в будущем веке» не смогут спастись. Среди них — Кирилл, игумен белоозер-

—————

⁵²⁵ Истины показание..., стр. 879.

⁵²⁶ Просветитель, стр. 451 и др.

⁵²⁷ «Чернечество же откуду придша? В еуангелии и в апостоле не писано. Паче же пишеть апостол: дух же, речию глаголеть, яко в последила времена отступить неции от веры, внимающе духом лестчем... възбраняющих женитися, удалятися брашен... И чернечествовати и не женитися... вся та человеческая преданна» (Послание многословное, стр. 143—144; ср. стр. 208).

⁵²⁸ Истины показание..., стр. 890, 905, 908, 913, 921, 923.

⁵²⁹ «Учаху же... преже хулити монастыри, оклеветающе их, яко села имяху» (Послание многословное, стр. 1; ср. стр. 2).

⁵³⁰ Епископы и попы, — говорил он, — «велят приносити проскуры и канун и свечи ко идолом на жертву» (Истины показание..., стр. 42). «Вся же приносимая в церковь свещи и прочая ненавидит бог. И то приношение на грех есть приносящим... Таковое приношение, яко жертва идолом есть» (Послание многословное, стр. 143).

⁵³¹ «Монастыри заповеди преступающе нестяжания, имеют села» (Истины показание..., стр. 890).

 

208

 

ский, Пафнутий, игумен боровский, и один из первых настоятелей Троицкого монастыря, канонизированный в 1547 г. Никон⁵³². С особым негодованием выступал Феодосий Косой против Иосифа Волоцкого, идеолога воинствующих церковников, критикуя его два основных сочинения: Устав монастырской жизни и Просветитель, считая эти писания «законопреступными», так как написаны после седьмого вселенского собора, якобы запретившего «писати книг»⁵³³. В середине XVI в. сочинения главы осифлян подвергались нападкам и со стороны нестяжателей. «Хулил» его книгу «на еретики» и рязанский епископ Касьян, и Артемий, но только Феодосий Косой решился прямо объявить «писания» волоцкого игумена «законопреступными».

Выступление Феодосия Косого против повиновения церковным властям, критика монашества и монастырского землевладения имели глубокие социальные корни. Этот радикальный мыслитель середины XVI в. не отделял церковных властей от светских и провозгласил смелый тезис о неповиновении властям вообще. Он писал, что «не подобаеть же в христианох властей быти»⁵³⁴. Этот тезис имел совершенно определенную классовую направленность. Отражая интересы беднейшего крестьянства и посадского плебса, Феодосий Косой прямо призывал к неповиновению властям и, в частности, к отказу от платежа податей. Он критиковал попов за то, что те повелевают «земскых властей боятися и даеи даяти им»⁵³⁵, и в свою очередь утверждал, что «не подобает же повиноватися властей и попов»⁵³⁵.

Феодосий Косой выступал не только против подчинения царским властям, но — и это особенно существенно — против всяких господ, т. е. против социального неравенства вообще. И в данном случае он развивал некоторые из идей, имевших хождение среди новгородских «еретиков» конца XV в.⁵³⁷. Зиновий Отенский, обращаясь к последователям Ф. Косого, писал: «ныне же видим вас не нищих духом, но... възносящася на вся власти и владычества, учиненыя богом. Не любите богом поставленыя царскиа и святительские чиноначалникы, ни хощете владоми быти от господей, ни наставлятися от духовных пастырей и учителей, лукаве глаголюще и бозбожне, яко несть требы быти начальством в христианстве» и даже «отбегаете началник владычества»⁵³⁸.

В. И. Корецкий обратил внимание на то, что сторонники «нового учения» расценивали побег Феодосия Косого от его господина как пример, которым нужно руководствоваться всем угнетенным, обосновывая это ссылками на библейские тексты⁵³⁹. «Зело свободу улучи Косой мужеством и разумом своим... а яже притяжа имения у господина, мзда есть работы его, понеже и израильтяне бежаще Египта, взяша египетское богатство разумом за мзду работы своея»⁵⁴⁰. В. И. Корецкий отметил, что ссылками на освобождение Моисея от ига фараонов обосновывали свое выступление немецкие крестьяне в годы крестьянской войны 1525 г.⁵⁴¹.

—————

⁵³² Истины показание..., стр. 908.

⁵³³ Там же, стр. 927—928.

⁵³⁴ Послание многословное, стр. 144.

⁵³⁵ Там же.

⁵³⁶ Там же, стр. 145.

⁵³⁷ Иосиф Волоцкий писал, используя тексты Иоанна Златоуста, о том, что некоторые «неподобно» утверждают, что «земленое начальство» поставлено может «от дьявола» (Просветитель, стр. 484).

⁵³⁸ Послание многословное, стр. 284.

⁵³⁹ В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 116.

⁵⁴⁰ Истины показание..., стр. 76, 79.

⁵⁴¹ Ср. М. М. Смирин. Народная реформация Томаса Мюнцера, стр. 418.

 

209

 

Протест против послушания властям и господам вообще вытекал логически из суждения Феодосия Косого о «человеческом предании», противном истинному учению: требование попов слушаться духовных и «земских властей» прямо выводилось Ф. Косым из этого «предания»⁵⁴². Феодосий Косой считал, что «не подобает покланяться не токмо умершим, но ниже живым»⁵⁴³. «Человекослужение, по его мнению, было закрепощено под клятвою есть»⁵⁴⁴.

Ф. Энгельс писал, что в условиях средневековья «для того, чтобы возможно было нападать на существующие общественные отношения, нужно было сорвать с них ореол святости»⁵⁴⁵ Видя основу всего строя социально-политической жизни Руси середины XVI в. в «человеческом предании», а не в священном писании, Феодосий Косой тем самым снимал «покров святости» с общественных отношений своего времени и призывал к их переустройству. Опасность учения Ф. Косого для государственного строя России понимали и его враги. Зиновий Отенский считал, что Ф. Косой преступил не только законы христианские, но и законы государственные⁵⁴⁶, поэтому он подсуден царскому суду наряду с разбойниками, изменниками и другими преступниками⁵⁴⁷.

Очень смелым было выступление Феодосия Косого против войн. Он учил, что «не подобаеть... воевати»⁵⁴⁸. Феодальные усобицы и войны тяжело отражались на положении крестьянства и горожан, которые страдали и от военных поборов, и от разорения хозяйства в районах военных действий, и, наконец, от гибели тысяч сынов в посошной рати и других родах войск. Борясь против опустошительных войн средневековья, Феодосий Косой несомненно выражал интересы широких народных масс страны. Слабая сторона осуждения всяких войн заключалась в том, что это осуждение приводило к отрицанию насильственных форм борьбы с социальной несправедливостью. Это свидетельствовало о недостаточной зрелости и элементах сектантской ограниченности учения Косого.

Вместе с тем протест против феодального гнета и земских властей выражал наиболее передовые социально-политические идеи, которые высказывались русскими мыслителями в середине XVI в.

Позитивная сторона воззрений Феодосия Косого выражена менее ясно, чем его критика официальной церкви и феодального государства⁵⁴⁹. «Человеческим преданиям», созданным попами и господствующим в современной ому действительности, Феодосий Косой противопоставлял «истинное учение»⁵⁵⁰, считая, что только он и его последователи познали «истину»⁵⁵¹. Истина заключалась, по мнению Ф. Косого, в раннехристианском

—————

⁵⁴² Послание многословное, стр. 144.

⁵⁴³ Истины показание..., стр. 501.

⁵⁴⁴ Послание многословное, стр. 221; ср. Истины показание..., стр. 439.

⁵⁴⁵ Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии, стр. 34.

⁵⁴⁶ «Прегрешением убо прегрешив Косой зело велиим и в бога и в законы християнския и в законы земля рожения своего, и в законы градские и в царски» (Истины показание..., стр. 37).

⁵⁴⁷ «Вы же не точию еретыкы, но и законопреступницы... темже по градскому и царьскому суду с разбойники и с изменникы.. равно гоними быти должни есте» (Послание многословное, стр. 293).

⁵⁴⁸ Там же, стр. 144.

⁵⁴⁹ Ср. Р. Г. Ланшина. Феодосий Косой — идеолог крестьянства XVI в. «Труды ОДРЛ», т. IX. М.-Л., 1953, стр. 244, 247.

⁵⁵⁰ Послание многословное, стр. 143—144.

⁵⁵¹ «Мы есми... познахом истину», «мы сынове божий, яко истину никто же тако позна яко же мы» (Послание многословное, стр. 144—145); «Истину паче всех познали» (там же, стр. 2).

 

210

 

учении, изложенном в «писании»⁵⁵². Истолкователями же ее выступает он сам, Феодосий Косой, и другие его последователи, действительные «сыновья божии» и истинные учителя⁵⁵³. Знание «истины» Ф. Косой объяснял тем, что он и его ученики имеют «разум духовный». Присутствие этого «разума», познающего «правду», объединяет всех сторонников «нового учения»⁵⁵⁴. Поэтому следует не молитвой, а «духом и истиной кланятися»⁵⁵⁵. Для «спасения души» необходимо «делать правду» и бояться бога⁵⁵⁶. Рационализм Феодосия Косого наносил сокрушительный удар схоластическому церковному мировоззрению⁵⁵⁷.

Развивая свои взгляды, Феодосий Косой исходил прежде всего из двух положений: любви к богу и как вытекающей из нее — любви к ближнему. Служение людям и их просвещение светом истины — такова гуманистическая цель, которую ставил себе Ф. Косой. «Косой о себе глаголет, яко паче богу честь приносит, уча на истину человеки». Он стремился «паче бога прославити... и на истину человеки учити»⁵⁵⁸.

Как должны быть построены общественные отношения, если бы они основывались лишь на «столповых книгах», Феодосий Косой представлял весьма смутно. Ссылаясь на слова Василия Великого, Феодосий Косой осуждал тех, кто «о большей всех любви не токмо... попечение ниедино творят, но и потщавшимся съпротивляются»⁵⁵⁹. Епископы и другие церковники виноваты в том, что не хранят евангельскую заповедь любви⁵⁶⁰. Из этой заповеди вытекает и проповедь милосердия, с которой обращался Ф. Косой, опираясь на священное писание⁵⁶¹. В устах идеолога угнетенных масс крестьянства и горожан, это означало призыв к смягчению феодального гнета, во всяком случае как одно из необходимых предварительных условий содействовать торжеству «рабьего учения».

Проповедь любви к ближним и милосердия дополнялась у Феодосия Косого крайне важным положением о равенстве всех людей перед богом. Он говорил, что «иже суть в всех языкох, яко вси людие едино суть у бога, и татарове, и немцы, и прочий языцы»⁵⁶². Поэтому «все веры в всех землях одинакы»⁵⁶³. Зиновий Отенский, пытаясь доказать исключитель-

—————

⁵⁵² «Истина — то книги столповые» (Истины показание..., стр. 208; ср. стр. 44). Истину следует учить «по евангелию» (там же, стр. 876).

⁶⁵³ «Правила — человеческая предания; понеже во евангелии и в апостоле не писаны, но епископи писаша их» (там же, стр. 873).

⁵⁵⁴ «Мы есмы... познахом истину, зане же у нас разум духовный. И аще кто наш разум имееть, то брат духовный... не имущий же нашего разума, внешний суть» (Посланце многословное, стр. 144—145). Зиновий писал о «еретиках», учивших, что они «разуму имеют больши святых отец» (там же, стр. 2).

⁵⁵⁵ Послание многословное, стр. 95; «подобает поклонятися духом отцу, а не поклоны творити» (Истины показание..., стр. 42).

⁵⁵⁶ «Бояйся бога и делаяй правду прият ему есть» (Послание многословное стр. 143).

⁵⁵⁷ Согласно мнению В. И. Корецкого, Ф. Косой, связывая «разум» с «верою», ставит разум «на первое место», т. е. он «не подчинял разум вере» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 118). Для этого весьма ответственного заключения в сохранившихся источниках достаточных оснований нет. Феодосий Косой говорил о «духовном разуме», но подчинял ли его вере или нет, мы не знаем. Во всяком случае, как справедливо считает В. И. Корецкий, рационализм Ф. Косого еще нуждался в верховном освящении со стороны веры (там же).

⁵⁵⁸ Истины показание..., стр. 439.

⁵⁵⁹ Там же, стр. 790; ср. стр. 791.

⁵⁶⁰ «Юже во евангелии велику заповедь не сохраняють любовь» (Истины показание..., стр. 877).

⁵⁶¹ «Будите милосерды, яко же и отец ваш небесный милосерд есть» (Послание Многословное, стр. 96).

⁵⁶² Там же, стр. 143.

⁵⁶³ Там же, стр. 2.

 

211

 

ность православной церкви, пояснял примером, что река Мета, как православная церковь, «в себе течет и не разньствует»; а все «ереси», как реки Плотница, Мстица и Глинница, «особно текущей, разньствуют от Меты». На это ему заметили клирошане, что Феодосий Косой ответил бы, что во всех этих реках вода одна и та же⁵⁶⁴. Следовательно, верования всех народов в своей основе едины — таков логический вывод из учения Ф. Косого.

Широкий гуманистический взгляд Феодосия Косого на братство всех народов находился в прямом противоречии с учением православной церкви, говорившей об истинности только православия и проповедовавшей человеконенавистнические идеи о «еретичестве» всех народов, не исповедовавших догмы этой религии.

Проповедь братства народов, отрицание необходимости феодального государства и угнетения вытекали из стремления Феодосия Косого представить себе общественный строй, близкий к раннехристианскому. Раннее христианство, пишет Ф. Энгельс, «знало только одно равенство для всех людей, а именно — равенство первородного греха, что вполне соответствовало его характеру религии рабов и угнетенных. Наряду с этим оно, в лучшем случае, признавало еще равенство избранных». Следы общности имущества, имеющиеся в нем, «объясняются скорее сплоченностью людей, подвергавшихся гонениям, чем действительными представлениями о равенстве»⁵⁶⁵. Благодаря этим особенностям раннего христианства как религии рабов и угнетенных оно сделалось знаменем плебейской оппозиции феодализму.

Характеризуя плебейскую «ересь», Ф. Энгельс отмечал, что она «требовала восстановления раннехристианского равенства в отношениях между членами религиозной общины, а также признания этого равенства в качестве нормы и для светского мира. Из «равенства сынов божьих» она выводила гражданское равенство и уже тогда отчасти даже равенство имуществ»⁵⁶⁶.

Сходные черты мы находим и в воззрениях Феодосия Косого. Трудно только с определенностью сказать о взглядах его по вопросу об имущественном равенстве. Однако уже выступление его против нищенства⁵⁶⁷ и призыв приносить имущество сторонникам «нового учения»⁵⁶⁸ показывают, что этому передовому мыслителю не чужды были отчасти представления об имущественном равенстве. Все это вытекало из социальной сущности плебейской оппозиции. Плебеи стояли в средние века «совершенно вне официального общества. Они стояли как вне феодальных, так и вне бюргерских связей. Они не обладали ни привилегиями, ни собственностью; у них не было даже обремененного тяжелыми повинностями владения, которое имелось у крестьян и мелких бюргеров. Они были во всех отношениях неимущи и бесправны»⁵⁶⁹. Этим объясняется, что именно в рядах плебейской оппозиции возможно было появление столь радикальных лозунгов равенства, отчасти даже имущественного, которые мы встречаем уже у Феодосия Косого.

Каковы были пути переустройства общественной жизни, намечавшиеся Феодосием Косым, сказать трудно. Возможно, основным средством

—————

⁵⁶⁴ «Аще бы слышил Косой сие, рекл бы убо, яко таяже вода в Плотницы и в Глинницы, и в Мстицы, яже и в Мете течет» (Истины показание.... стр. 622).

⁵⁶⁵ Ф. Энгельс. Анти-Дюринг, 1953, стр. 97—98.

⁵⁶⁶ Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии, стр. 36.

⁵⁶⁷ Послание многословное, стр. 144.

⁵⁶⁸ «К нам подобает приносити имениа» (там же, стр. 145).

⁵⁶⁹ Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии, стр. 37.

 

212

 

осуществления нового строя жизни Ф. Косой считал распространение своего учения⁵⁷⁰. Он считал, например, что не следует укорять даже мучителей⁵⁷¹. Вместе с тем Ф. Косой призывал «кресты и иконы сокрушати... и в церковь не входити»⁵⁷². Это уже предполагало активное внедрение и жизнь «нового учения». Активная борьба Ф. Косого против церковников в Витебске подтверждает действенный характер «нового учения»⁵⁷³. Считая себя и своих последователей «избранными», Феодосий Косой, очевидно, придавал большое воспитательное значение личному примеру. Он смело и решительно сиял с себя монашеский сан и нарушил обет безбрачия. Этому примеру последовали и некоторые из его сторонников.

Отсутствие у Феодосия Косого четкого представления о путях преобразования современного ему общества следует объяснять слабостью плебейской оппозиции в России, где социальные противоречия на посаде и в деревне не достигли еще той глубины, которая характерна была для передовых европейских стран XVI в.

«Рабье учение» Феодосия Косого было вершиной развития прогрессивной общественно-политической мысли Руси середины XVI в. Отражая подъем классовой борьбы в стране, отмеченный городскими восстаниями и движением среди крестьянства, оно выражало идеологию складывающейся плебейской оппозиции феодализму и являлось наиболее радикальным проявлением реформационного движения в России середины XVI в.

Реформационный характер воззрений Феодосия Косого правильно отмечает ряд современников, писавших об его «ереси». Так, Зиновий в Слове о Никите пишет о «ереси лукавого Феодосия Косого с единомысленники его, обновляющих немецкое злословие Мартыновы ереси»⁵⁷⁴. Артемия, по словам А. Курбского, также обвиняли в лютеранстве⁵⁷⁵. Взгляды Ф. Косого резко отличаются от умеренной бюргерской оппозиции, нашедшей свое выражение в лютеранстве. Нет никаких оснований говорить о каком-либо влиянии протестантизма на Ф. Косого, в учении которого отсутствуют важнейшие составные положения лютеранства (отсутствие учения об оправдании и др.). Но свидетельство Зиновия важно как показатель того, что реформационную сущность учения Ф. Косого понимали даже враги этого мыслителя.

—————

⁵⁷⁰ См. соображения Р. Г. Лапшиной (Феодосий Косой — идеолог крестьянства XVI в. «Труды ОДРЛ», т. IX. М.—Л., 1953, стр. 248). Автор считает, что для Ф. Косого «характерен не революционный подход к вопросу о путях построения нового общества и уничтожения старого»; Д. К. Шелестов подчеркивает, наоборот, «революционность» и прогрессивность учения Феодосия (Д. К. Шелестов. Указ. соч., стр. 215).

⁵⁷¹ «Писано в мучен них, яко укоряху мучителен, еже не подобаеть» «Послание многословное, стр. 221).

⁵⁷² Истины показание..., стр. 41. — Иконы «сокрушали» сторонники Феодосия Косого и в Витебске («Чтения ОИДР», 1847, кн. VIII, стр. 3). Зато весьма сомнительно, чтобы «пожары» в Новгороде, во время которых сгорали и церкви, о чем упоминает Зиновии Отенский (Ф. Калугин. Указ. соч., приложения, стр. 22), «также были делом рук еретиков» (В. И. Корецкий. Указ. соч., стр. 111). Подобные факты не известны даже для конца XV в., когда у нас сохранились прямые сведения о новгородских «еретиках».

⁵⁷³ Р. Г. Лапшина говорит в данном случае о «недостаточной остроте классовых конфликтов между двумя основными классами феодального общества» (Р. Г. Лапшина. Указ. соч., стр. 248).

⁵⁷⁴ ГБЛ, Рул., № 154, л. 33, — Иоасаф сообщает: «глаголют бо, якоже Феодос возлюби латыньство» (ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371 об.).

⁵⁷⁵ РПБ, т. 31, стб. 335.-— Говоря о появлении в середине XVI в. «ересей люторских», Л. Курискик отмечает, что больше всего «еретиков» было обнаружено в Заволжье («паче же от пустынь Заволских». — Там же, стр. 334—335). Возможно, в состав этих «еретиков» он включает Феодосия Косого и его последователей.

 

213

 

Феодосий Косой сделал значительный шаг вперед по пути разрушения средневекового церковного мировоззрения. Смелые материалистические догадки сочетались у него с рационалистической критикой богословия.

Учение Феодосия Косого объективно было направлено на ликвидацию феодального строя; этим оно принципиально отличалось от взглядов других передовых мыслителей своего времени, таких, как И. С. Пересветов и Ермолай-Еразм, которые стремились лишь к преобразованию государственного строя для его укрепления в интересах господствующего класса. Как идеолог угнетенного крестьянства и городской бедноты Феодосий Косой противостоит всем мыслителям середины XVI в., отражавшим интересы различных групп класса феодалов. Появление такого радикального мыслителя, каким был Феодосий Косой, не может быть объяснено только условиями общественно-политической жизни середины XVI в. Взгляды Феодосия Косого представляют собой новое явление в русской общественной мысли, которое могло сложиться только на базе развития передовых учений предшествующего времени. Учение Феодосия Косого было важным этапом в истории многовековой борьбы передовой русской общественно-политической мысли с реакционно-феодальной идеологией. Враги Ф. Косого понимали, что сила его учения заключалась в социальной заостренности и живом интересе к вопросам «мирской жизни». Так, Иоасаф прямо писал о Ф. Косом и других «еретиках», что «их же бог чрево и слава в студ им, им же земная мудръствующей. Мир сей и сладость его возлюбиша, господа же нашего Исуса Христа славы его отврати же ся, осутишася помышлениями своими»⁵⁷⁶.

В целом ряде пунктов учение Ф. Косого являлось продолжением новгородско-московской «ереси» конца XV — начала XVI в.: роднило их отрицание догмата троичности, иконопочитания, монашества и др. Однако Феодосий Косой не только развил эти стороны учения «жидовствующих», направленные против официальной церкви, но наряду с ними подверг критике социальные устои феодального государства.

Трудно сказать, знал ли Феодосий Косой непосредственно учение новгородских «еретиков»⁵⁷⁷. За это говорит сходство аргументации в критике православной церкви: в целом ряде случаев как Феодосий Косой, так и новгородские «еретики» опирались на одни и те же тексты священного писания. Есть и другие данные, свидетельствующие о знакомстве Ф. Косого с учением новгородских «еретиков». Церковный собор 1504 г., приговоривший к сожжению некоторых из «еретиков», не мог, конечно, искоренить всю «ересь», имевшую широкое распространение. Зиновий Отенский сообщал, что после собора 1504 г. «мнози вельможи страха ради самодержцу отвергшеся нечестия и приложишася к благочестию лицем, а не сердцем, умыслиша лукавство на святое исповедание веры»⁵⁷⁸. О новгородских «еретиках» говорил и учитель Феодосия Косого, Артемий, отрицая в их взглядах наличие каких-либо черт, противных христианской религии. Все это делает возможным знакомство Феодосия Косого с учением новгородских «еретиков» и влияние этого учения на его мировоззрение.

Выше мы могли уже более конкретно показать прямое влияние идеологов нестяжательства на сложение взглядов Феодосия Косого, который был учеником Артемия и разделял критические воззрения Максима Грека

—————

⁵⁷⁶ ГБЛ, Троицк., № 673, л. 371 об.

⁵⁷⁷ Изложение новгородско-московской «ереси» Иосифом Волоцким ему было несомненно известно хотя бы по «Просветителю», о котором он упоминает

⁵⁷⁸ Истины показание..., стр. 965.

 

214

 

и Вассиана Патрикеева на монастырское землевладение. Сходство учения Феодосия Косого с отдельными взглядами Артемия, Максима Грека и Вассиана Патрикеева определялось тем, что все названные мыслители в разной мере выражали идеи, связанные с реформационным движением. Однако, если нестяжатели только идеологически подготавливали это движение, Феодосий Косой выражал его наиболее радикальное направление.

Значение учения Феодосия Косого велико не только для России, но и для народов Белоруссии и Литвы. Получив распространение в белорусских землях, это учение свидетельствовало о значительном росте в XVI в. идеологических связей между передовыми кругами белорусского и литовского народов и русским народом, о влиянии прогрессивных идей выдающегося русского мыслителя на сложение идеологии трудящегося люда Белоруссии и Литвы.

Пребывание в изгнании в великом княжестве Литовском оказалось проверкой для ряда русских общественно-политических деятелей. Идеолог боярства кн. Андрей Курбский использовал эмиграцию для резких выпадов по адресу Ивана Грозного, разжигая вражду к России в различных кругах великого княжества Литовского, подбивая польско-литовских магнатов к продолжению войны против русского народа. Ф. Косой и его ученик Игнатий для Курбского — «развращены душою» и «самочинники»⁵⁷⁹. Учитель Феодосия Косого, Артемий, в эмиграции отказался от целого ряда своих критических взглядов на православную церковь. От элементов его вольнодумия остались только незначительные следы. Свое пребывание в Литве он использовал как для борьбы с католичеством и с протестантизмом, так и для прямых выступлений против русских и белорусских вольнодумцев — Феодосия Косого и Симеона Будного. И только Феодосий Косой сумел использовать тяжелые годы пребывания на чужбине для дальнейшего развития своих передовых идей, для сближения с наиболее радикальными белорусскими и литовскими мыслителями, Феодосий Косой продолжал также даже за рубежом содействовать распространению своего учения на Руси. Его вынужденное бегство за пределы России привело не к уменьшению числа сторонников «нового учения» на Руси, а к дальнейшему их росту. Даже через десять лет после вынужденного перехода Феодосией Косым русской границы его влияние на Руси было столь велико, что понадобилось составление двух значительных по объему произведений, в которых подвергались критике взгляды как самого Феодосия Косого, так и его последователей в России.

—————

⁵⁷⁹ РИБ, т. 31, стб. 439.

Изд: А.А.Зимин. «И.С.Пересветов и его современники. Очерки по истории русской общественно-политической мысли середины XVI века». М., изд-во АН СССР, 1958. (тир. 2000 экз.)

Date: июнь 2012

OCR: Адаменко Виталий (adamenko77@gmail.com)