Замечательно, что и не связанные с научной деятельностью письма и рукописи Эйнштейна увидят свет. Он был не просто выдающимся ученым своего времени, он был мудрым человеком, что далеко не одно и то же. И если бы политики прислушались к тому, что он говорил, то течение событий в мире могло быть менее драматичным. У людей "со здравым смыслом" принято осуждать тех, кто пытается взглянуть шире на окружающий мир, заглянуть дальше сегодняшнего дня; они относятся к ним как к мечтателям и фантазерам. По их мнению, заниматься политикой может только тот, кто закрывает глаза на многие существенные вещи. Поэтому незачем прислушиваться к тому, что говорит Эйнштейн. В Германии при Гитлере теория относительности была проклята как "еврейская штучка", которая была придумана с целью сбить с толку "истых" арийцев. Думается, что Гитлер и Гиммлер, не сумев понять ее, поспешили объявить, что она недоступна всем арийцам. В США, куда Эйнштейн был вынужден уехать из Германии, ему как ученому были возданы все полагающиеся по праву почести. Но его высказывания по политическим вопросам большинством воспринимались как нежелательное явление. Я принадлежал к тем, кто почти всегда разделял его мнение. Мы оба выступали против Первой мировой войны, но считали, что Вторая мировая война неизбежна. Я не меньше, чем Эйнштейн, был обеспокоен угрозой создания водородной бомбы. Мы решили обратиться к группе наиболее видных ученых с тем, чтобы выступить с воззванием по этому вопросу. Я подготовил проект этого документа и послал его Эйнштейну. Еще не получив от него ответа, я узнал о его смерти, когда летел из Рима в париж. По приезде в Париж я обнаружил там его письмо, в котором он давал свое согласие на подпись. Это, по-видимому, было последним, что он успел сделать в своей жизни.
Время от времени мы встречались с ним, но уже никогда не виделись так часто, как это было, когда я жил в Принстоне в 1944 году. Тогда я каждую неделю бывал у него дома, и мы с ним, а также с Паули и Гёделем обсуждали вопросы философской науки. Конечно, Паули и Гёдель были признанными в своих областях учеными, но Эйнштейн был выдающимся. Беседы с ним в непринужденной обстановке были для меня поучительными и необычайно полезными.
Что касается подхода Эйнштейна к оценке той или иной научной теории, то он отличался от того, который рекомендовал в свое время Френсис Бэкон. Конечно, теория должна опираться на факты. Но любая истинная теория не есть результат механического накопления и сопоставления фактов. Ее появление скорее обусловлено способностью ученого к образному видению, как в музыке или поэзии. Когда в 1919 году Эддингтон предпринял попытку проверить предсказания Эйнштейна, наблюдая солнечное затмение, у самого Эйнштейна это вызвало значительно меньший интерес, чем у Эддингтона. В связи с этим мне вспоминается история, как одна поклонница Уистлера, надеясь польстить ему, сказала, что она видела Батерси Бридж, который был совсем такой, как на его картинах. На это Уистлер воскликнул: "Природа делает успехи!" Кажется, что и Эйнштейн подумал то же про Солнечную систему, когда она как бы решила вести себя в соответствии с его предсказаниями. Было бы трудно научный подход Эйнштейна превратить в систему учебных афоризмов для студентов. Рецепт успеха должен был бы звучать примерно так: "Для начала обзаведитесь одаренностью и незаурядным воображением, затем хорошенько изучите свой предмет, ну а дальше ― ждите озарения". Но именно первый совет трудно выполним.
Эйнштейн был удивительно скромным человеком. Несмотря на всемирную известность, он всегда держался очень просто, без тени превосходства. Я думаю, что его работа и его скрипка приносили ему немало счастливых минут, но постоянная забота о судьбах людей и всего человечества не позволяла ему быть безмятежным и успокоенным.
Я никогда не замечал у него и малейшей зависти или тщеславия ― чувств, которые не чужды были даже таким великим людям, как Ньютон или Лейбниц.
Всю свою жизнь Эйнштейн заботился о личности и ее свободе, проявляя при этом огромное мужество, которого требовала обстановка, и призывал к этому окружающих, правда, часто безрезультатно. Он стал очевидцем того, как свобода личности была попрана в Германии с приходом к власти нацистов, и поэтому всегда быстро реагировал на малейшую угрозу в других странах. Он не испытывал уважения к мощным армиям, а в своем отношении к правительствам был подобен ветхозаветным пророкам. Эйнштейн был не только великим ученым, но и великим человеком, которого нужно было знать и общаться с которым было большим счастьем.
Изд: Эйнштейн о мире. Составители и редакторы Отто Натан и Хайнс Норден. Предисловие Бертрана Рассела. Перевод с англ. Л. В. Ивановской. М., Наука, 1994 г. 640 с. Тир. 1000 экз. (Для широкого круга читателей)